Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Виссарионович Сталин

Вторым мифом, который с удручающей периодичностью повторяется, стоит только завести речь о начале Великой Отечественной войны, является версия о якобы превентивном вторжении вермахта, который, дескать, успел упредить вторжение коммунистических орд буквально в последний момент. Собственно, впервые этот миф был озвучен уже в 1941 г. ведомством Геббельса, однако и в последнее время версия о превентивном вторжении повторяется раз за разом в различных околоисторических опусах. В общем-то, эта легенда настолько несерьезна и ненаучна, что вроде бы и тратить время на детальное разъяснение, почему именно «король – голый», жаль. Поэтому мы позволим себе рассмотреть этот вопрос очень кратко. Во-первых, германское командование начало разработку планов вторжения в СССР еще летом 1940 г., совершенно безотносительно какой-либо реальной или мнимой «советской угрозы». Так, уже 3 июня 1940 г. начальник штаба сухопутных войск Германии Франц Гальдер писал: «Оперативные вопросы: в настоящее время на первом плане стоят английская проблема, которую следует разрабатывать отдельно, и восточная проблема. Основное содержание последней: способ нанесения решительного удара России, чтобы принудить ее признать господствующую роль Германии в Европе». Во-вторых, до сих пор не найдено никаких официально утвержденных наступательных планов советских войск на 1941 г., а те документы, которые найдены, имеют характер предварительных набросков. В-третьих, даже если рассматривать эти наброски как официальные директивы, разработанные в ходе подготовки вторжения в Германию и подконтрольную ей часть Польши, то реальная дислокация советских войск на 22 июня 1941 г. совершенно не соответствует этим директивам! Можно спорить, были те планы наступательной войны официально утверждены или нет, но несомненно, что на практике эти планы и не начинали осуществляться.

И. В. Сталин, В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов и Н. И. Ежов голосуют. 58-й участок, Ленинский избирательный округ, Москва. Фото П. Трошкин. 1937 г.

Итак, вечером 21 июня 1941 г. в Москву поступил доклад о том, что фельдфебель германской армии перешел границу и сообщил о том, что завтра немецкие войска начнут вторжение. В свете вышеизложенного, нет ничего удивительного в том, что Сталин отнесся к очередному алармистскому известию с изрядным скепсисом, и, хотя представители военного ведомства предлагали (по крайней мере так они сами пишут в своих мемуарах) предпринять ряд мер по подготовке к отражению неприятельского вторжения, Сталин решил ограничиться директивой, в которой войска предостерегались от неприятельских провокаций. Судя по всему, Сталин крепко надеялся оттянуть начало войны с Германией на как можно больший срок, желательно вообще на следующий год. Впрочем, как показали последующие события, даже если бы было принято предложение Жукова и Тимошенко о приведении войск в боевую готовность – это вряд ли на что-то серьезно повлияло бы. Директива, отданная поздно вечером, была доведена до войск только после полуночи, а немецкие войска перешли границу уже в 4 часа утра. Крайне сомнительно, что за эти 3,5–4 часа можно было бы радикально изменить соотношение сил на решающих направлениях. Но еще раз повторим – эта книга не об истории СССР и не об истории Великой Отечественной войны в том числе. Поэтому сосредоточимся в первую очередь на Сталине и его роли в войне.

Парад в честь Октябрьской революции 1940 г.