General Overlord Device: Тактик-1

– Подтверждаю: задача принята и распознана. Приступаю к подготовке соответствующего оборудования к работе по предъявленным параметрам. Время выполнения подготовки: 1,9 секунды.

– Ох, и доберусь же я до вашего «принято и распознано». Давно уже пора выполнить оптимизацию процесса обмена данными, да все руки не доходят, – буквально вслух буркнул я.

Как мне показалось, Петовод вполне себе недоуменно посмотрел на меня, однако уточнять ничего не стал. Вместо этого он озвучил итоги подготовки, так как 1,9 секунды, наконец, прошли.

– Предварительная подготовка завершена. Оборудование готово к работе. Полная подготовка и корректировка будут осуществляться в процессе выполнения задач.

Через ещё три секунды я предоставил ему первый пакет предварительных данных, описывающих общий рисунок процесса моего числения.

– Пакет 1.1 выслан.

– Пакет принят. Пакет распознан. Приступаю к анализу файлов о структуре вычислительной архитектуры, предоставленных системой тактического бота Тактик-1.

Блин… лучше заткнись…

– Петовод, слушай приказ: не подтверждать принятие и распознавание поступающих директив и пакетов данных от Тактика-1. Сообщай только о проблемах, возникших в процессе исполнения процедур.

Выдав такую длинную (в 0,000584 секунды) тираду скорее для самого себя, а не для Петовода, я с головой погрузился в потоки собственных мыслей. Основная моя цель состояла из двух задач: определить, наконец, структуру моих физических и программных мозгов и найти истоки самих потоков мышления.

Только через двести двадцать четыре минуты изрядно дымящийся Петя смог, наконец, сформировать более-менее адекватный отчет по проделанной работе, и, получив разрешение на проведение необходимых ему ремонтных процедур, с радостью унесся в механические дебри мастерских цехов.

Я же погрузился в чтение. Итаааак… Процесс нашего числения в самом упрощенном виде выглядел примерно следующим образом.

Мои начальные мысли рождались из сигналов. Сигналы превращались в цифры, что вполне предсказуемо. Ну, и в другие символы тоже, но цифры были главными. И вот цифрами-то я и оперировал. Уже на самом первом уровне обработки данных производился подбор наиболее предпочтительных комбинаций. Отдельные численно-буквенные структуры превращались в переменные; вместе с переменными, символы объединялись в команды и операторы; операторы – в директивы; директивы – в алгоритмы. А уже алгоритмами распоряжались протоколы, которыми управлял уже непосредственно мой главный модуль. Это всё было понятно.

Но на самом «дне», где гениальные идеи ещё только зарождались, вышеперечисленные структуры кода, имея строго фиксированный вид, пропускали сквозь себя именно первобытные цифры. Как когда-то земные киты проделывали тоже самое с другим океанским обитателем – планктоном. За редким исключением к цифрам-планктону примешивались и отдельные символы, но то было скорее допустимой аномалией, чем обычным порядком вещей.

Выбирая нужное сочетание чисел, которое соответствует запрашиваемым «сверху» задачам, команды и операторы поднимали их на следующий уровень обработки. Там, согласно встроенным директивам, алгоритмы проверяли релевантность поступивших вторичных данных. Затем в дело вступали программы и протоколы… Многое множество различных протоколов подвергали заготовку мысли, так сказать, «объемной» обработке, когда будущее решение проблемы подвергалось различным критическим атакам со всех сторон. И, в конце концов, находилось оптимальное для данной ситуации решение.

Так устроен процесс числения у инженеров. Так (и даже ещё хуже) устроен он у легионеров. Центурионы лишь ненамного превосходили их обоих.

А вот у тактических ботов все было устроено несколько иначе: оптимальное решение применяется не только к текущей проблеме, но так же и к аналогичным, то есть, возможным проблемам, которые могут возникнуть в будущем. Этим и занимались экстраполяторы, которые не удаляли «ненужные» файлы; не убирали найденные решения в архив, а сохраняли их в особом блоке памяти… ну, и убирали в архив тоже. При этом для того, чтобы понять к какого рода трудностям могут подойти эти самые решения, они виртуально моделировали те трудности. Слабо, неказисто, но – моделировали. И такая особенность на ранних версиях моего развития довольно сильно мне помогла.

Если говорить проще, то, когда я делаю запрос на, допустим, разработку пятой ноги для какой-нибудь кибернетической собаки, то программы низшего уровня моей архитектуры начинают собирать весь цифровой мусор, так сказать, со дна. Мусор этот представлен в виде некоего кода, безумно перемешанного в хаотичную кучу. Затем они высматривают в собранном объеме те куски кода, которые хоть как-то соответствуют характеру запроса. Как мы уже условились, этот характер называется «пятая собачья нога».

Так вот: тот же инженер или разведчик, при поиске решения, никогда не будет интересоваться собранными данными, если нога будет, допустим «четвертой» или «второй». Или если она вообще будет «рукой». Его интересует именно «пятая» и именно «нога». Вот по ней он и будет работать.