Генерал Корнилов

В императрице Александре Федоровне сильно сказывалось происхождение из владетелей захолустных мелких княжеств, испытавших жгучее унижение от наглого самоуправства Наполеона. Достигнув власти, она, в отличие от мужа, никак не поддавалась расслабляющему волю фатализму. Она ожесточалась и, сознавая, какая беда заходит не только над державой, но и над ее большой семьей, жалела, что не родилась мужчиной.

На русском троне полагалось бы находиться ей, а не вялому, безвольному Николаю!

В письмах царицы сквозит ее властный и решительный характер. Она настойчиво побуждает мужа не раскисать, действовать энергично, проявить в конце концов характер самодержца. Она не могла слышать наглой думской болтовни нечистоплотных лидеров русской демократии.«Я бы спокойно, с чистой совестью перед всей Россией отправила бы Львова в Сибирь, Милюкова, Гучкова и Поливанова – также в Сибирь. Идет война, и в такое время внутренняя война есть государственная измена. Почему ты так на это смотришь, я право не могу понять. Я только женщина, но моя душа, мой ум говорят мне, что это было бы спасением… Мы Богом возведены на престол, и мы должны твердо охранять его и передать его неприкосновенным нашему сыну. Если ты будешь держать это в памяти, то не забудешь быть государем… Будь Петром Великим, Иваном Грозным, императором Павлом. Раздави их всех под собой!»

Как ей было горько наблюдать раскисшего супруга, когда он в тихом подпитии возвращался из офицерского собрания, виновато смотрел на нее своими прекрасными романовскими глазами и бормотал: «Твой бедный старый муженек совсем без воли…» Она с трудом удерживала слезы. Какой же из него защитник? Погубит и державу, и себя, и всю семью!

Екатерина II потому и стала Великой, что без колебания попрала закон о престолонаследии. Такая же мелкопоместная, она, однако, совершенно не любила мужа и еще задолго до своего решительного шага находила утешение в объятиях гвардейских офицеров. Они-то, офицеры, и освободили ей престол.

В Александре Федоровне беззаветная любовь к супругу и большой семье переборола долг перед Россией и детьми…

Александра Федоровна пыталась вмешиваться в мужние дела на правах императрицы. Английскому послу Бьюкеннену, льстивому и подлому, она заявила твердо:

– Пусть царь слаб, но я сильна!

Искренне уверовав в чудодейственные способности Распутина, государыня всей душой стремилась обратить эту загадочную силу на благо России. Сколько раз «святой старец» спасал наследника от верной смерти! Он спасет и армию! Это же просто дьявольское наваждение – приписывать Григорию Ефимовичу низменные мысли и поступки. Этот необыкновенный человек послан несчастной России самим Всевышним. Разве не находится Россия под защитой покрова Богородицы? Так появление Распутина возле престола – знак этой Божественной благодати!

Александра Федоровна была покорена неожиданным поступком самого Столыпина. После взрыва дачи, когда страшные ранения получила его дочь, он не нашел ничего лучшего, как пригласить к постели страдающей девочки не знаменитых докторов из-за границы, а Распутина. И Григорий Ефимович в который раз явил свое неизреченное искусство, и дочь Столыпина быстро пошла на поправку.Царица была готова выйти на самую большую площадь и закричать: «Поверьте, да поверьте же, что в лице Распутина на Россию снизошла небесная святость!»

В последнее время, когда Николай II взвалил на свои плечи обязанности Верховного главнокомандующего, царица вынашивала мысль устроить поездку Распутина на фронт. У нее изболелась душа за мужа, за армию, за Россию. Она искренне верила, что одно появление «святого старца» на передовых позициях самым чудесным образом скажется на развитии военных действий.

Прошлым летом, когда русская армия отступала, намерение царицы излить на фронтовые части распутинскую святость наткнулось на солдафонскую грубость тогдашнего Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича. Извещенный о намерении «святого старца» приехать на фронт, князь ответил короткой телеграммой: «Приезжай. Повешу». Грубияна удалось прогнать, перевести на Кавказ. Став во главе сражающихся войск, Николай II сам выбрал для своего штаба генерала Алексеева. Службист, педант, с головой занятый своими картами, Алексеев произвел на императрицу впечатление недалекого, но абсолютно преданного человека. «Слава Богу, Ники научился разбираться в людях!» И у нее появилась надежда – наконец-то генерал Алексеев поможет ей в осуществлении давней задуманной поездки Распутина на фронт.

Вечером за ужином она обратилась к генералу с этим вопросом, добавив, что явления чудес небесных никогда не пресекались на земле. В них трудно поверить лишь сиюдневно, сиюминутно. Так не верили в явление Богородицы участники кровавой битвы с турками, а вот явилась же Небесная Заступница и спасла! Так спасет Россию, а с ней и династию «Божий человек», «святой старец», явившийся вдруг в тяжелую годину из самых глубин Сибири. Короче, она просила разрешения приехать Григорию Ефимовичу и благословить русское воинство на ратный подвиг.