Генерал Юденич

После того славного боя в 1-м Кавказском казачьем полку кубанского войска несколько переделали знаменитую и любимую песню «Ермоловскую». Теперь она звучала несколько иначе:

«И Алфёров будет с нами,
Нам с ним весело идти!
Без патронов, мы на шашки,
Каждый против десяти.

Наша грудь всегда готова
Встретить вражескую рать!
Полк Кавказский наш удалый
Не умеет отступать...»

Схожими оказались первые схватки Мировой войны на Кавказе: и по накалу, и по настрою участвовавших в них бойцов они чем-то напоминали братьев-близнецов. Только на следующий день, 16 ноября, государственную границу перешли главные силы русского армейского корпуса.

Генерал Берхман был настроен решительно. Русская 39-я пехотная дивизия с ходу овладела Зевинской позицией и двинулась в Пассинскую долину. Вскоре войска 1-го Кавказского корпуса заняли важную Кепри-Кейской позицию, но на ней столкнулись со значительными силами турок.

В то же время русский Эриванский отряд, двинувшись за Чингильские высоты, овладел древней крепостью Баязет и Караклиссом. Была занята Алашкертская долина и левый фланг Кавказского фронта получил надёжное обеспечение.

Однако не зря говорится, на большой войне дураков бывает мало. Неприятельское командование и его многочисленные германские военные советники оказались вполне готовыми к такому первому ходу русской стороны. Гасан-Иззет-паша и Бронзарт фон Шеллендорф быстро парировали наступательный выпад Воронцова-Дашкова.

Спустя два дня с начала войны на Кавказе русские авангардные отряды, атакованные частями 9-го и 11-го турецких корпусов, опасаясь обхода своего правого фланга, отошли к государственной границе. Четырёхдневные бои при Кепри закончились успехом неприятеля. Не удалось кавказцам удержаться и на Зевинской позиции. Генерал Берхман смог остановить турок на границе только с подходом полков туркестанских стрелков.

В Кепри-Кейском пограничном сражении русские потери убитыми, ранеными и обмороженными составили около десяти тысяч человек. Турки понесли потери несколько меньше.

Поскольку на правом фланге наступавшего, а потом отступившего 1-го Кавказского корпуса турецкие части достигли государственной границы у селения Караурган, туда спешно по железной дороге, из армейского резерва, был двинут 2-й Туркестанский корпус.

Однако первой к Караургану успела подойти 1-я Кубанская пластунская бригада генерала Михаила Алексеевича Пржевальского. Её появление на этом участке границы изменило положение и сделало фронт устойчивым.

О героях-пластунах генерала Пржевальского один из исследователей Первой мировой войны на Кавказе генерал Масловский написал такие строки:

«Вернувшись в Кагызман, бригада двинулась форсированным маршем...

Бывшие в голове три батальона уже 2 ноября... перешли в наступление против 33-й турецкой дивизии...

Энергичным движением пластуны к вечеру отбросили турок...

На следующий день вся бригада (всего пять батальонов, так как 1-й, полковника Расторгуева, был на приморском направлении)... решительно атаковала турок и отбросила их, обеспечив левый фланг корпуса.

В ночь на 4 ноября... по соглашению с генералом Баратовым, как только наступила темнота, оставив к югу от Аракса один батальон, с остальными четырьмя... быстро перешла вброд через широкий и быстрый Араке и атаковала с фланга и тыла турок...

При этом, ввиду трудности переправы через широкую реку с быстрым течением, ночью, в холодные ноябрьские дни, когда уже выпал снег, генерал Пржевальский первый с разведчиками переправился вброд, приказав всем переправляться вслед, не раздеваясь и держась группами за руки. Переправа была осуществлена быстро и неожиданно для турок.

Внезапным ударом пластуны опрокинули турок и внесли в ряды их смятение. Затем, выполнив блестяще задачу, пластуны перед рассветом таким же порядком вернулись на правый берег Аракса.

А с утра 5 ноября уже вступили в бой с турками, пытавшимися снова продвинуться вперёд...»

Одновременно турецкие войска вторглись в Батумскую Область, в её горную часть: в Стамбуле делали ставку на вооружённое выступление против русских мусульманской части населения Аджарии.

Приморский отряд генерала Александра Яковлевича Елыпина, коменданта Михайловской крепости, оказался в крайне затруднительном положении. В тыловом Батуме началась паника, в горах начали действовать протурецкие отряды аджарских мусульман. Из Тифлиса генерал-лейтенант Юденич именем царского наместника требовал только одного — держаться на занимаемых позициях.

Елыпинский Приморский отряд — 264-й пехотный Георгиевский полк, батальон кубанских казаков-пластунов и несколько сотен пограничных стражников — имел дело с переброшенной из Стамбула (Константинополя) 3-й турецкой пехотной дивизией. Она на месте была подкреплена отрядами местной жандармерии и несколькими тысячами иррегулярных ополченцев, больше похожих на разбойников-башибузуков прошлых русско-турецких войн.