Генерал-губернатор

Заметка гласила, что во Францию в рамках дружественного сотрудничества прибыла делегация из Страны восходящего солнца в составе военно-морского министра Сайто Макото, адмирала Ситиро Катаоки и еще каких-то персонажей. Японцы посетили военно-морскую базу в Тулоне. На данный момент их принимает муниципалитет Марселя, а далее согласно программе визита они отправятся в Париж. И остановились япошки в гостинице…

– Делегация, значит… – В такую удачу я сразу даже не поверил.

Сам министр, да еще Катаока, чья эскадра как раз доставила оккупационные силы на Сахалин и чьи корабли обстреливали мирные поселения на побережье. Конечно, в то, что убийца затаился среди японских мореманов, я не верю, никто бы не стал так подставлять официальную делегацию, но эти персонажи сами по себе заслужили смерть. Это просто праздник какой-то!

Я перевел взгляд на братьев.

– К исходу завтрашнего дня я хочу знать все про циркачей и про этих… – Я показал пальцем на заметку в газете. – Сколько их, где живут, где бывают, абсолютно все. Но не засветитесь… – После чего встал, взял из шкатулки пачку франков и положил на стол. – Это на расходы, что останется, заберите себе. Работаете по своему плану, завтра меня сопровождать не надо. Пока свободны…

Отправив басков, я кое-что обсудил с Лукой и айном, потом отправился к себе. Но по пути автоматически свернул в комнату, где лежала жена.

Мадина сидела в кресле рядом с ней и читала какую-то книгу. Услышав шаги, она приложила палец к губам и жестом подозвала меня.

– Спит… – Девочка заботливо убрала локон со скулы Майи. – Не беспокойся, все будет хорошо. Майя дружила со айнской знахаркой, тетей Лами, та ее многому научила. У Майи целая сумка противоядий… – Мадина сделал паузу и, заглянув мне в глаза, внушительно добавила: – И ядов. Нужно? Я объясню, как ими пользоваться.

– Завтра покажешь… – Я прислушался к спокойному дыханию жены. – Долго она будет спать?

Мадина пожала плечиками.

– Не знаю. Кируми, один айнский охотник, его случайно отравленной стрелой поранили, после того, как принял противоядие, спал три дня. Ничего страшного, просто надо много поить… – Девочка хихикнула. – Все равно Майя хотела похудеть.

– Давай я посижу с ней?

– Иди… – Мадина чмокнула меня в щеку. – Отдохни, тебе еще мстить.

– Хорошо…

Заснул только под утро. Конечно, не выспался, но зато встал с уже готовым планом действий. И после ликбеза по ядам отправился проведать Савинкова, которого с товарищами уже перевезли на одну из удаленных ферм за городом. При нашем первом разговоре остались пробелы, которые я как раз и собирался прояснить.

Выглядел эсер все еще неважно, к тому же явно пребывал в сильной депрессии.

– Как вы себя чувствуете, Борис Викторович? – Я присел напротив него на кресло.

– Спасибо, хорошо… – Савинков мазнул по мне потухшим взглядом и опять опустил голову. – Что с моими людьми?

– С ними все в порядке, не беспокойтесь. Я держу свое слово. Но вот вы меня беспокоите. Не стоит так убиваться, вашей жизни ничего не угрожает.

– Моя жизнь меня мало волнует… – тихо пробормотал эсер.

– Совсем? – Я положил перед ним пачку сигарет и спички, но Савинков не обратил на них никакого внимания.

– Разве только в контексте той пользы, которую я не успею принести делу и родине.

– Вы патриот?

Эсер криво усмехнулся.

– Есть сомнения?

– Если учитывать ваши связи с иностранными разведками, то, пожалуй, есть. К слову… у вас есть кумир? Человек, которого вы считаете примером. Я сейчас не о известной исторической личности. О простом человеке, вашем современнике.

– Есть… – безразлично ответил Савинков. – Только вряд ли вы о нем слышали.

– И чем примечателен, что такого совершил?

– Он сражался за родину.

– И всё? За родину сражаются многие.

– Всё! – резко ответил эсер. – Только вы вряд ли поймете.

– Я попробую.

– Хорошо, попробуйте… – Савинков зло уставился на меня. – Он бился один, когда все уже сдались, в окружении, сражался, несмотря на то что родина отправила его на каторгу, сумел воодушевить людей, поднял их своим примером. Умер и воскрес, чтобы убивать врагов. Сражался не за награды, не корысти ради, а за честь и за отчизну.

– Это в Русско-японскую войну? – Я насторожился. Слишком уж история неизвестного героя походила на мою.

– Да. На Сахалине… – Лицо эсера исказилось в ненавидящей гримасе. – Тот самый Сахалин, который вы используете ради своей политической выгоды, как торгаш!

Последние слова Савинков выкрикнул прямо мне в лицо.

– И что с ним случилось дальше? – Я уже понял, о ком ведет речь Савинков, и с трудом сдерживался от улыбки.

Да уж… причудливо складываются линии судьбы. Я – пример для Савинкова? Савинкова? При всех тех гадостях, что он успел натворить? Парадокс, ей-богу. И, похоже, не врет.

– Он выжил, вопреки всему… – уже спокойно ответил эсер. – Захватил японский военный корабль и переправил своих людей на материк. А там… там его еще раз предали, та самая власть, которую вы поддерживаете. Предали за проявленную честь и доблесть. Предали так, как предают всегда своих героев.

– Убили?