Генерал Ермолов

Одним словом на этот вопрос ответить трудно, пожалуй, невозможно. Надо подробно нарисовать максимально объективную картину событий на Северном Кавказе, которая определяла репутацию Алексея Петровича. Его и без того во всех грехах обвиняли ещё современники, даже друзья. Прошло четыре года. За это время полковник Верховский получил в командование Куринский гренадерский полк и из Тифлиса переселился в Дербент. Вместе с ним переехал туда и Аммалат, который всё ещё оставался буйнакским беком. Расчёт честолюбивого юноши на получение Тарковского шамхальства не оправдался. Неприязнь к спасителю, подогреваемая кознями Султан-Ахмед-хана, постепенно нарастала.

Аммалат-бек не отказался от мысли заполучить в жёны красавицу Салтанету, о которой давно уже не имел никаких известий. Неожиданно появилась надежда хоть что-нибудь узнать о любимой женщине. Полковник Верховский получил приказ навести порядок в некоторых аулах Мехтулинского ханства, недавно включённых в состав шамхальства Тарковского, восставших против необузданного нрава русского пристава.

Молодой человек добился разрешения сопровождать своего покровителя.

Не успел отряд карателей дойти до цели, как пришло известие о том, что волнения там утихли столь же неожиданно, как и начались. Верховский вынужден был повернуть назад. Надежда Аммалата получить сообщение о любимой стала угасать. Но Ахмед-хан аварский, следивший за движением русских, сумел уведомить его, что хотел бы встретиться и поговорить. Как говорят современники, свидание это состоялось ночью за пределами русского лагеря, что подтверждает и Алексей Петрович в своих записках. Правда, он говорит не о свидании, а о «сношениях», установившихся между ними во время похода.

Ахмед-хан откровенно сказал ему, что Салтанета просватана за Абдул-Муслима, второго сына Мехти-шамхала тарковского, и в то же время дал понять, что не всё ещё потеряно:

— Слушай! Я ещё могу взять своё слово назад. Салтанета будет твоей, но первое условие этого — смерть Верховского. Его жизнь будет калымом за невесту…

— Без Верховского весь Дагестан останется без головы и оцепенеет на несколько дней от страха. В это время мы налетим на рассеянных по квартирам русских. Я сажусь на коня с двадцатью тысячами аварцев и акушинцев, и мы нападём с гор на Тарки как снежная лавина. Тогда ты, Аммалат, — шамхал тарковский!^{591}

Евстафий Иванович, по-видимому, был слишком открытым человеком. Он мечтал по завершении похода отправиться в Россию, где ожидала его невеста, молодая вдова недавно убитого в Гурии полковника Пузыревского, мечтал и своей мечтой делился с окружающими. О его планах стало известно хану аварскому, и тот умело воспользовался полученной информацией.

Хан аварский подкупил близких к Аммалату людей, и те распространяли слухи, будто шамхал тарковский плетёт против него интриги. Так, бывшая няня буйнакского бека со слезами на глазах утверждала, что сама слышала, как он предлагал Верховскому пять тысяч червонцев за смерть её воспитанника и что полковник отверг это предложение, пообещав, однако, взять его в Россию и потом отправить в Сибирь.

Как известно, Верховский действительно собирался в отпуск и предложил Аммалату поехать с ним в Россию. Это приглашение как бы подтверждало опасение няньки. Судьба полковника была решена. На обратном пути в Дербент он был предательски убит выстрелом из карабина. Пуля поразила его в самое сердце. Искусный наездник, буйнакский бек скрылся в тумане ущелья. Попытка донских казаков нагнать убийцу не имела успеха^{592}.

Полковника Евстафия Ивановича любили все. Когда его тело отправляли в Дербент, солдаты плакали навзрыд.

Аммалат выполнил условие Ахмеда. Окрылённый надеждой получить в жёны красавицу Салтанету, он помчался в Хунзах, но там его ожидало страшное разочарование. Хан погиб, сорвавшись в пропасть вместе с конём. А вдова его выпроводила жениха из своего дома. О свадьбе не стоило даже мечтать.

Похоже, горцы восприняли убийство Верховского как значительную победу, вдохновившую их на активные действия. Волнения охватили чуть ли не все провинции Дагестана, которые продолжались всего три дня. Где-то они были подавлены силой, где-то затихли сами по себе. Участники этих волнений разделились на две части: одни продолжали симпатизировать Аммалат-беку, другие считали его виновником всех смут и требовали изгнания. Он удалился и укрылся пока в аулах койсубулинцев, за что те и поплатились своим скотом, спустившимся с горных пастбищ, и аманатами, взятыми русскими в залог мира. Вскоре после этих событий в Дагестан прибыл Ермолов. Одного появления его было достаточно, чтобы остановить горцев от слишком смелых предприятий. Два неукомплектованных батальона Херсонского и Ширванского полков, пришедших с ним, показались им, по выражению самого Алексея Петровича, «силами ужасными». Они и представить не могли, что при главном начальнике может быть так мало войск.