Генерал Его Величества

– Георгий Андреевич, – отвлек меня от созерцания и обоняния Каледин, – пришел японский парламентер, просит суточного перемирия для захоронения погибших.

– Давно пора, – хмыкнул я, – а что, думаете, они за сутки управятся? Ну в случае чего мы не жадные, дадим им лишний денек-другой… Кстати, передайте парламентеру, что канцлер Найденов хочет встретиться с самым старшим из находящихся здесь японских генералов.

Через два часа я, в отутюженном черном мундире, в белоснежной сорочке и галстуке с брильянтовой заколкой, сверкая начищенными до невозможного блеска сапогами и зеркальными очками, шел к точке встречи. Хорошо хоть, что она была назначена в месте, где очередной полк японцев попал под фланговый огонь пулеметов. Там, где работали минометы, окружающий пейзаж был куда менее эстетичен…

Передо мной стоял пожилой японец с предельно усталым лицом, в чистом, но в двух местах порванном мундире, с перевязаными рукой и головой… Снаряд или бомба с «Бобика»? – мимоходом подумал я.

– Господин генерал, – сказал я по-английски, – прошу вас как можно быстрее передать по команде, что канцлер Найденов от имени русского императора просит прислать облеченных необходимыми полномочиями представителей японской стороны для обсуждения наших предложений о мире.

Через пять дней «Мономах» увозил русскую делегацию во главе с канцлером в заранее обусловленую точку Желтого моря, где на крейсере «Цусима» меня должен был ждать принц Ито. А с севера к месту рандеву спешила третья договаривающаяся сторона, крейсер «Алмаз» с находящейся на его борту курильской королевой Марией Первой…

Вроде не должны они сильно упираться, думал я, никто их грабить не собирается, Корею пусть с потрохами забирают и Артур, как мы отсюда уйдем, тоже, а Маша даже какой-то план Маршалла придумала по выводу Японии из послевоенного кризиса… В общем, попробуем договориться.

Эпилог

Из дневников капитана 2-го ранга РИФ М.Н. Беклемишева