Генерал его величества

Перед тем, как прямо у Каледина свалиться на топчан и заснуть на пару часов, я прочитал радиограмму от Маши — она на «Алмазе» с двумя «Бобиками» и двумя ротами десанта готовится к высадке на остров Кунашир, признаков противника не наблюдается. Часом раньше снова превратившаяся в черногорцев Пашина эскадра при поддержке «Светланы» заняла Итуруп. Там противник был, но в мизерных количествах, его хватило ненадолго и не всем.

Выспавшись и умывшись, я вылез на свет божий и обозрел открывшуюся передо мной картину. Да… учитывая, что ветер теперь был с севера, пованивало уже очень ощутимо.

— Георгий Андреевич, — отвлек меня от созерцания и обоняния Каледин, — пришел японский парламентер, просит суточного перемирия для захоронения погибших.

— Давно пора, — хмыкнул я, — а что, думаете, они за сутки управятся? Ну в случае чего мы не жадные, дадим им лишний денек-другой… Кстати, передайте парламентеру, что канцлер Найденов хочет встретиться с самым старшим из находящихся здесь японских генералов.

Через два часа я, в отутюженном черном мундире, в белоснежной сорочке и галстуке с брильянтовой заколкой, сверкая начищенными до невозможного блеска сапогами и зеркальными очками, шел к точке встречи. Хорошо хоть, что она была назначена в месте, где очередной полк японцев попал под фланговый огонь пулеметов. Там, где работали минометы, окружающий пейзаж был куда менее эстетичен…

Передо мной стоял пожилой японец с предельно усталым лицом, в чистом, но в двух местах порванном мундире, с перевязанными рукой и головой… Снаряд или бомба с «Бобика»? — мимоходом подумал я.

— Господин генерал, — сказал я по-английски, — прошу вас как можно быстрее передать по команде, что канцлер Найденов от имени русского императора просит прислать облеченных необходимыми полномочиями представителей японской стороны для обсуждения наших предложений о мире.

Через пять дней «Мономах» увозил русскую делегацию во главе с канцлером в заранее обусловленную точку Желтого моря, где на крейсере «Цусима» меня должен был ждать принц Ито. А с севера к месту рандеву спешила третья договаривающаяся сторона, крейсер «Алмаз» с находящейся на его борту курильской королевой Марией Первой…

Вроде не должны они сильно упираться, думал я, никто их грабить не собирается, Корею пусть с потрохами забирают и Артур, как мы отсюда уйдем, тоже, а Маша даже какой-то план Маршалла придумала по выводу Японии из послевоенного кризиса… В общем, попробуем договориться.

Эпилог

Седой однорукий полковник с еле заметной тоской смотрел на кадровика. Вот, похоже, и кончилась его служба — на сорок пятом году жизни и на тридцатом под знаменами… Да уж, рука-то ладно, но ведь легкое тоже одно, за последний год — два месяца по госпиталям…

Вспомнилось, как восторженным пятнадцатилетним мальчишкой он сбежал из дома и ухитрился добраться аж до Мукдена, где командующий тамошней авиацией великий князь Михаил после пробного полета на «Святогоре» на свой страх и риск зачислил его в штат и даже распорядился, чтобы шустрого парнишку учили летать… Потом — летная школа, служба сначала на Дальнем Востоке, а затем в Бессарабии, ведомым у самого Полозова…

Но недолго получилось летать — снова война и тот бой над Веной, где Полозов сгорел, а он остался без руки, легкого и с полуослепшим левым глазом… Из армии уходить не хотелось, и по выписке из госпиталя он тянул лямку в БАО, потом строил аэродромы, заведовал охраной специального КБ…

— Сергей Сергеевич, — поднял на него глаза кадровик, — давайте я вам скажу прямо, вы свое уже отслужили, всем бы так. При вашем здоровье жить теперь можно только на горных курортах… Но если вы по прежнему не хотите увольняться в запас, есть вакансия как раз по вашему профилю. Надо создать в горах Кавказа режимный объект и в дальнейшем, возможно, им руководить. Подумайте…

Сам ты думай, мысленно усмехнулся полковник, куда мне на гражданку, хоть и полностью обеспеченному? И кивнул — продолжайте.

— Вы согласны? Тогда позвольте вас покинуть…

Ошарашенный полковник посмотрел на закрывшуюся за кадровиком дверь, но тут она снова открылась, и в ней показался…

— Сидите, Сергей Сергеевич, — усмехнулся зашедший Георгий Первый, — и я, с вашего позволения, тоже присяду, да поговорим. Речь пойдет о вашей родине — да-да, об Аббас-Тумане, где вы родились, а я прожил восемь лет. И так уж получается, что служба вам предлагается именно там. Но перед этим прошу вас честно ответить на вопрос — как вы относитесь к канцлеру Найденову?

Ну и дела, подумал полковник — а как к нему можно относиться? Ведь именно прочитав в «Ниве» про его подвиг в артурском небе, пятнадцатилетний Сережа и сбежал на войну… Потом ему неоднократно доводилось встречаться с этим выдающимся человеком. Не так давно даже пришлось, наплевав на однорукость, лично разбить морду одному поинтересовавшемуся, да когда же наконец сдохнет этот Гатчинский Коршун, люди, мол, столько не живут…