Генерал Доватор

— А вы что, с неба упали? — резко ответила Зина, давая понять, что больше не хочет говорить на эту тему.

Еще до рассвета эскадроны Шевчука и Биктяшева сосредоточились на высоте 147. Эту заросшую густым кустарником высотку противник несколько раз пытался захватить и установить на ней пушки для обстрела Волоколамского шоссе, но был отбит. Теперь он полукольцом охватывал ее с двух сторон, намереваясь войти в стык между дивизиями Панфилова и Атланова, не подозревая, что в центре его наступающей группы к контратаке готовились эскадроны Шевчука и Биктяшева. Правее, в направлении Шитьково, должны были нанести удар батальон панфиловцев и полк Бойкова. В наступлении принял участие резервный полк Жмякина.

Всей операцией руководил генерал Атланов. Атака должна была начаться после залпа гвардейских реактивных минометов.

Весть о прибытии каких-то необыкновенных и страшных по своей силе пушек мгновенно облетела все подразделения. Политрук Рябинин, обходя расположившиеся вдоль лесной проселочной дороги взводные колонны, слышал самые разноречивые толки.

— Бьет эта самая штуковина без всякого грохота и шума, — говорил черночубый кубанец Мишка Сидоренко. — Ты сидишь и ничего, стало быть, не чуешь, вдруг на голову тоби чемодан, раз — и все растерзало… Ни кишочков, ни потрошочков…

— А ты откуда знаешь? — спросил кто-то с сомнением в голосе.

— От батарейцев слыхал. Им, браток, все известно. Народ ученый.

— Неправда. Мне рассказывали не так, — возразил пулеметчик Криворотько. — Сделана эта пушка, и даже не пушка, а прибор, самым простым манером — вроде обыкновенной железной бороны «зигзаг» с ребрами. Кладется на эти ребра снаряд, похожий на гриб. Ну, конечно, само собой, все работается электричеством. Включается рубильник, и снаряд летит в воздух. В снаряде, стало быть, имеется стабилизатор и небольшой, с пропеллером, моторчик, который начинает работать и везет снаряд, куда положено. Прилетает этот гостинчик до определенного места, снижается, и трах — все вдребезги…

— Тю! От же брехня! — Мишка Сидоренко смачно сплюнул и отвернулся.

— Брехня не брехня, но почище будет твоего чемоданчика…

Рябинин улыбнулся и удовлетворенно заметил, что настроение у людей бодрое. Увидев политрука, бойцы притихли.

Начинало светать. По верхушкам деревьев пробежал ветерок и швырнул с веток на каски бойцов и за воротники полушубков рассыпчатые хлопья снега.

Привязанные кони, почуяв приближение утра, встряхивая седельными вьюками, беспокойно переступали с ноги на ногу. Рябинин присел около станкового пулемета.

— Долго еще ждать-то, товарищ политрук? — спросил Криворотько.

— Еще немного, — посмотрев на часы, ответил Рябинин.

— Разрешите, товарищ политрук, обратиться. Говорят, будто бы нам прислали какие-то необыкновенные пушки и разят они фашистов под чох. Правда это или нет? — приглушенно, давясь махорочным дымом, спросил Сидоренко.

— Так точно, товарищи, эти новейшие пушки здесь. Они будут поддерживать нашу атаку.

Политрук оторвал от газеты четвертушку бумаги, свернул цигарку и закурил.

— Что же это за пушки? Как они бьют? — продолжал расспрашивать Сидоренко.

— А вот сегодня увидим.

Рябинину самому не терпелось посмотреть на работу «катюши». Вдвоем с Шевчуком они пытались подойти к закрытым брезентом машинам, но часовой строго окликнул их и скомандовал «кругом». Сейчас Рябинин чувствовал некоторую неловкость перед бойцами, потому что не знал, как на самом деле действуют новые орудия.

— Пушки эти строжайше засекречены, — сказал он внушительно, — и гитлеровцы скоро узнают их силу…

Но договорить он не успел. Предутреннее лесное затишье разорвал страшной силы гром. Над лесом с тихим шелестом пронеслись ослепительные молнии. Стоявшие под деревьями кони, точно от непомерной тяжести, склонили головы, а некоторые присели на колени; даже назойливый ветер, словно чему-то удивившись, перестал качать верхушки деревьев.

Бойцы, ничего не понимая, оторопело смотрели друг на друга.

— Это что же такое, братки, делается? — зябко пожимая плечами, спросил Сидоренко.

— Новые пушки бьют… без шуму и буму… как ты рассказывал, приподнимаясь, ответил Рябинин и, отряхнув с полушубка снег, с радостным возбуждением добавил: — Приготовиться к движению!

Два оглушительных залпа резкими толчками встряхнули землю, и ослепительные молнии снова пронеслись над лесом. Казалось, что и земля и небо разрываются на части.

Прилегший было отдохнуть Осипов подскочил и, крякнув, бросился к телефону. Он долго не мог вызвать командный пункт батареи Ченцова. Дежуривший на командном пункте сержант Алексеев почувствовал, как ползет земля и трещит накат. Он едва извлек телефонный аппарат, как блиндаж обвалился. Снаряды рвались в трехстах метрах от блиндажа.

— Ченцов, — кричал Осипов в трубку, — Ченцов!

Но телефон молчал. Схватив другую трубку, Антон Петрович быстро соединился с эскадроном Рогозина. Там никто не спал.

— Вы слышите? — хрипло кричал Осипов Рогозину. — Чуете?