Гендерная революция

Многие женщины находят полезным располагать плотными хлопчатыми ночными рубашками для себя и пижамами для своих мужей. В них следует переодеваться в отдельных комнатах. Их не нужно снимать во время соития. Таким образом, лишь минимум тела оказывается открытым. Когда жена оденется в свою ночную рубашку и выключит весь свет, она должна лечь неподвижно на кровать и ждать мужа. Когда же тот ощупью войдет в комнату, она не должна издавать никаких звуков, которые могли бы указать ему, в каком направлении она находится, чтобы они не послужили для него знаком одобрения.

Ей следует предоставить ему возможность самому нащупывать свой путь в темноте. Всегда есть надежда, что он споткнется и получит какое-нибудь легкое повреждение, что может быть использовано ею как вполне извинительный предлог для отказа ему в соитии. Когда же он находит жену, та лежит максимально неподвижно. Любое движение ее тела может быть истолковано оптимистичным мужем как половое возбуждение. Если он делает попытку поцеловать ее в губы, она должна слегка повернуть голову, так чтобы вместо этого его поцелуй без вреда попал на ее щеку.

Если он пытается поцеловать ее руку, ей следует сжать ее в кулак. Если он поднимает ее ночную рубашку и пытается поцеловать куда-то еще, она должна быстро одернуть рубашку, выпрыгнуть из постели и объявить, что естественная нужда заставляет ее сходить в туалет. Это будет, как правило, гасить его желание целовать туда, куда запрещено. Если муж стремится соблазнить ее сладострастными разговорами, мудрая жена должна неожиданно вспомнить какой-нибудь обыденный не половой вопрос, который она тотчас задаст ему.

Со временем муж поймет, что если он настаивает на половом контакте, то он должен идти к нему без эротического оформления. Мудрая жена позволит мужу поднять ей ночную рубашку не выше пояса и разрешит ему приоткрыть только ширинку пижамы, чтобы через нее совершить соитие. Она будет совершенно безмолвна или же будет лепетать что-то о своем домашнем хозяйстве, пока он будет силиться и пыхтеть.

Более того, она будет лежать совершенно неподвижной и никогда, ни при каких обстоятельствах не будет издавать стонов и придыханий в процессе совершения полового акта. Когда же муж завершит акт, мудрая жена должна начать пилить его по поводу множества мелких заданий, которые она хотела бы дать ему на следующий день. Многие мужчины получают большую долю полового удовлетворения от спокойного расслабления непосредственно после окончания акта.

Таким образом жена может заставить мужа убедиться в том, что в это время невозможно насладиться никаким покоем. В противном случае он приобретает стимул в скором времени попытаться повторить это. Обнадеживающий фактор, за который жена может быть благодарна — это если и семья ее мужа, и школа, и церковь, и социальная среда в течение его жизни содействовали тому, чтобы внушить ему чувство глубокой вины в отношении его полового инстинкта, так что он приходит к брачному ложу с чувством вины и стыда, уже наполовину поверженный и подчиненный.

Мудрая жена ухватывается за возможность воспользоваться такой ситуацией и неустанно следует к своей цели: сперва ограничить, а позже — окончательно свести на нет стремление своего мужа к любым проявлениям половой жизни»[33].

Думаю, брачные обычаи традиционного общества уже понятны. На фоне американского кошмара российское ханжество кажется уже таким невинным, что «преподобному Л. Д. Смитерсу, пастору Аркадской Методистской Церкви» хочется посоветовать побыстрее развестись со своей законной (все же опущу эпитет) и тут же эмигрировать в Россию. Если он этого не смог или не захотел сделать — мои соболезнования.

Но уже понятно, что произошло в Подлунном мире: мы можем быть самими собой и делать то, что нам нравится… Намного больше чем могли себе это позволить предки.

Многовариантный человек

Всегда и во все времена поведение абсолютного большинства людей укладывалось в принятую «норму».

Во-первых, в силу воспитанного отношения к сексу: запрет самому себя.

Во-вторых, в силу прямых запретов общества, религии и государства: общественные запреты.

В-третьих, у людей не было никаких материальных возможностей для «развратного» поведения.

Абсолютно все, кроме исчезающее маленькой кучки высшей аристократии и богачей, не имели никакого места для любовных встреч, никаких средств для устройства свиданий, никакого времени для знакомств и общения с возможными партнерами.

Всегда и везде «верхи» общества выглядели «развратнее» низов — именно потому, что имели все это: время, место, материальные ресурсы.

Сегодня 70–80 % населения имеют то, что в Риме имели императоры, а в 18–19 веках — кучка дворян и богачей. Мы развратны, как римские императоры и как богачи 19-го столетия. И даже больше, потому что можем себе больше позволить.