Ген хищника

Володя был следователем «от бога». Наверняка еще в детском саду стало ясно – этот будет отделять зло от добра. Когда Владимир Калинин подрос и стал следователем, он принялся самозабвенно копаться в уликах и отпечатках пальцев. Невозмутимо и тщательно сверял материалы, проверял данные, удостоверялся в правдивости показаний. Он корректно и терпеливо вел дознания, опросы, допросы. Прогрызая мозг свидетелям и подозреваемым своей дотошностью, въедливостью в детали и выдержкой. И всегда идеально выглядел. Как настоящий детектив из заграничного фильма. Володя пробежит стометровку в идеально начищенных корочках; вскарабкается на забор, уложит преступника мордой в асфальт, не помяв стрелок на безупречно выглаженных брюках; наденет наручники и отведет в патрульную машину, не растрепав и волоска в безукоризненной прическе.

В той статуе из грязи, что стояла посреди комнаты, узнать Володю Калинина было невозможно. Одежда и обувь вообще не просвечивали через бурый, уже подсыхающий слой грязи. Коричневые комки плотно засели в волосах. Лицо в разводах. Он походил на котенка, которого прополоскали в глиняной луже. Самбуров вскинул брови и так и замер. Аня косилась в сторону.

– Что? – удивился он. – Я помогал толкать автобус.

– Давай сначала и по порядку, – скомандовал шеф, изо всех сил сохраняя на месте глаза и челюсть. За долгие годы совместной службы он видел Володю таким впервые.

Калинин беспомощно развел грязными руками:

– Начал я сразу с автобусов, потому что с карты Агафоновой была совершена покупка на юрлицо, занимающееся автобусными перевозками. Сказать, куда она поехала, они мне не смогли. Их автобусы по всей Адыгее ездят. Но теперь у нас есть другое направление. В этом направлении ходят шесть автобусов. Прикинув по карте их маршрут, я понял, что Ольга Агафонова могла ехать на двух автобусах с пересадкой. Ну, трассовый из Краснодара, там все легко прошло. Она села в автобус в одиннадцать пятнадцать, водитель ее помнит. Говорит, нарядная очень была, будто на свидание ехала. Была в синем платье и туфлях на каблуках. Не по погоде одетая. Там к горам уже близко. Прохладно. Дождь лил, два дня. Все, кто с ним постоянно ездит, в дождевиках и в сапогах резиновых ходят. А она как жар-птица. Яркая, и будто кругом не мокро, а ей не холодно. Вышла в Дубовиках. Это я вычислил, потому что как раз пересадка там есть. Можно, конечно, на попутке или с местным таксистом договориться. Но я сначала проверил автобусы. В общем, там всего один маршрут, и по нему только два автобуса ездят. Я дождался обоих на конечной, поговорил. Водитель, Сизенцев Андрей, – уточняя, Володя заглянул в какой-то заляпанный грязью листочек, – помнит эту женщину. Тоже по причине того, что она очень нарядно одета была и в туфлях на каблуках. По их тропам на каблуках особо не походишь. Честно говоря, я тоже не очень понимаю, почему она на перекладных на автобусах поехала? Зачем ей такие сложности? До отеля «Лауфен» есть нормальная дорога, но на машине, конечно. – Володя пожал плечами: – Она нормальная? Там дорога ужасная! Если она еще и деньги с собой везла. Не понимаю. Но в этом направлении ее путь прослеживается явно.

– А на автобусе она тащилась по двум причинам, – хмыкнула Кира. – Во-первых, она, как и большинство людей, убеждена, что на глазах у большого количества людей грабить не станут. И в автобусе безопаснее, чем в такси и уж тем более на попутке. А во-вторых, скорее всего, Ольга хотела сэкономить. На себя она тратить не привыкла, а тут и так очень потратилась. На отель, на платье и белье. Кредит взяла для Вырупаева, растрачивать его не хотела. Женщина, приносящая жертву, уже не замечает собственного дискомфорта.

– Уф, – как-то огорчился Володя на высказывание Киры. Он явно сочувствовал Ольге Агафоновой. – В общем, автобус застрял. Там место такое есть. Асфальт смывает все время, и лужа не высыхает, потому что низина и под деревьями. Даже в сорокаградусную жару не высыхает.

Володя взял с подставки кресла Киры чашку с ее чаем и большими глотками выпил. Выдохнул и продолжил:

– Автобус и тогда там застрял, он часто застревает. Все пассажиры знают, что делать, выходят и толкают. После этого водитель больше Ольгу вроде как не видел. Когда автобус проехал это гиблое место, она как будто не выходила нигде.

– Автобус и в этот раз там застрял? – уточнил Григорий.

– Да. И я помогал его толкать.

– Интересно устроен быт в деревнях Адыгеи, – задумчиво произнес Самбуров.