Читаем Гемфри Деви полностью

Вскоре работы увенчались успехом. Деви удалось доказать, что неизвестная кислота отличается от кислоты соляной, что это какая-то новая кислота. Иод, по мнению приехавшего англичанина, простое вещество, аналогичное хлору. Все эти выводы были сообщены Гей-Люссаку, который наотрез отказался признать их правильными. Возник страстный научный спор. Лишь года через два, проделав громадное количество исследований, Гей-Люссак убедился в правильности взглядов Деви и публично отказался от своего ошибочного мнения.

Научный авторитет Деви на континенте неизмеримо возрос. Честь открытия иода, по существу, принадлежит Деви, детальное изучение его свойств — Гей-Люссаку.

Сначала хлор, затем фтор и, наконец, иод прошли через руки Гемфри Деви. Все они, что он особенно подчеркивал, — сходные элементы. Они вошли в науку под именем галоидов (вместе с бромом), и в таблице Менделеева находятся в VII группе, являясь самыми энергичными металлоидами.

Одновременно Деви наблюдает и изучает научный мир Парижа. Позже, во время своей очередной болезни, он записал любопытные характеристики каждого из встреченных им ученых.

«Гюйтон де Морво очень стар; когда я с ним познакомился, ему было между семьюдесятью и восемьюдесятью годами. Несмотря на то, что он был страстным республиканцем, Бонапарт дал ему титул барона. Его манеры мягки и кротки. Вот доказательство твердости его духа. Пообещав свой голос одному лицу, желавшему быть избранным в члены-корреспонденты института (французская Академия наук), он сдержал свое слово, и моему [Деви] избранию нехватило лишь его голоса, чтоб быть избранным единогласно. Никогда прежде не быв во Франции и не интересуясь порядком выборов, я, пожалуй, так и не узнал бы об этом, если б он сам не рассказал мне во время обеда у него в доме.

Вокелен склонялся к закату своей жизни. Когда я его встретил, он производил впечатление химика Другого века, принадлежащего скорее к фармацевтической лаборатории, чем к философской. И все же он жил в Жарден дю Руа. Ничто не могло быть более странным, чем его манеры, жизнь и хозяйство. Две старых девы де Фуркруа, дочери известного профессора, вели его дом. Я помню, что когда впервые посетил его, меня провели в какую-то спальню, одновременно служившую гостиной. Одна из этих дам лежала в кровати, занималась приготовлениями к обеду — она чистила трюфели. Вокелен захотел, чтоб часть их была немедленно приготовлена мне на завтрак, и мне стоило большого труда отклонить эту любезность. Ничто не могло быть более странным, чем простота его речи. У него совсем отсутствовал такт, и даже в присутствии молодых женщин он заводил разговоры на темы из райских времен, никогда не обсуждаемые в обществе.

В. Кювье — даже в его речи и манерах, сразу виден большой человек. Большая сила и красноречие в разговоре. Большие познания как в научной, так и в других областях. Я бы сказал, что он самый талантливый человек из всех виденных мною, но гением его не назвал бы.

Александр фон Гумбольдт — один из самых приятных людей, из всех когда-либо мною встреченных. Светский, скромный, вежливый, полный ума, он был прекрасным собеседником. Его путешествия показывают его предприимчивость, его работа — доказательство разнообразности его знаний.

Гей-Люссак — подвижной, быстрый, изобретательный человек с очень активным умом. Я поставил бы его во главе ныне живущих французских химиков.

Бертолле очень любезный человек, даже когда он был другом Наполеона — хороший, скромный, прекрасный и честный. Стоя на много ниже Лапласа в интеллектуальном отношении, он превосходит его в моральном. Бертолле не производит впечатления гениального человека, зато при взгляде на Лапласа чувствуешь, что видишь гения!

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии