Гейша

Я сидел в его кабинете повесив нос и разглядывал шашечки паркета на полу. Чего огрызаться? Он прав в принципе. Чего я сунулся к свидетелям, прикрываясь несуществующей должностью следователя прокуратуры? Ну да, виноват, виноват. Хотя можно было бы разговаривать и повежливее. Но, как говорил революционный матрос в одном фильме, тут вам не Институт благородных девиц.

Выплеснув на меня накопившиеся отрицательные эмоции, Грязнов постепенно успокоился.

– Ну все, шагай на все четыре стороны, не мешай работать, – сказал он наконец. – Дай расхлебать кашу, которую ты заварил. Теперь важные свидетели Бейбулатные ни за что не пустят нас на порог. А уж рассказать что-то внятное…

Он обреченно махнул рукой.

Ни слова не говоря, я поднялся со стула и вышел из кабинета. Ну, во-первых, мне было все же обидно за такой разгон. Все-таки я лицо совершенно независимое. А во-вторых, чего размусоливать? Я же Грязнова знаю. Через пару дней он сам объявится как ни в чем не бывало.

…Но пара дней прошла давно, а Грязнов не звонил, так что я даже подумал: может, он и в самом деле на этот раз крепко на меня разозлился?

Ну а раз все дружеские отношения по боку, то терять мне осталось нечего, и я на свой страх и риск решил встретиться с родственниками покойного Сурена Осепьяна, чтобы задать им пару давно назревших вопросов. Чтобы заранее не наткнуться на отказ, я приехал без предупреждения. Подъехал к воротам.

– Вы к кому? – донесся из динамика в углу ворот голос охранника.

– Адвокат Юрий Петрович Гордеев, – я развернул в сторону видеокамеры свои «корочки». – Нужно поговорить с кем-нибудь из членов семьи.

– Вы договаривались?

– Не имел такой возможности.

– Подождите.

Я ждал, выставив локоть в открытую форточку машины и любуясь собственным надменным выражением в зеркале заднего обзора. В принципе Осепьяны могут запросто послать меня на фиг. Зачем им со мной беседовать? Но если мои предположения правильные, и брат и сын покойного Сурена Осепьяна сейчас прячутся где-то в укромном месте в страхе перед «длинной рукой» тех же сил, что «заказали» заместителя председателя Спецстроя. Если, конечно, Сурена не пристрелила моя подзащитная Лена Бирюкова по каким-то своим загадочным причинам…. Тогда моя теория, что мужчины рода Осепьянов прячутся в синей дали от неизвестных бандитов, рассыпается в прах. Может, оба они где-нибудь в Давосе укрепляют пошатнувшееся здоровье и шляются по кабакам? А папашу Бирюкова сгоряча подстрелили охранники? М-да, господин адвокат, все твои палочки-выручалочки с двумя концами… Одни сплошные «если»… Если бы, да кабы, да во рту росли грибы…

– Проезжайте, – неожиданно ожил динамик домофона в углу ворот, и сами ворота медленно поехали в сторону, открывая передо мной красиво уходящую полукругом влево аллею, ведущую к особняку Осепьянов.

Оставив машину перед подъездом, я поднялся на крыльцо. Дверь мне сразу же открыла невысокая девушка лет двадцати трех, с буйными кудрями коротко остриженных черных волос.

– Добрый день, – кивнула она, меряя меня с ног до головы внимательным и строгим взглядом. – Проходите в зал. Я Лола, дочь Сурена Осепьяна, а вы кто?

– Юрий Петрович Гордеев, адвокат Елены Александровны Бирюковой.

Дочь Осепьяна ничего не ответила.

Следом за ней я прошел в небольшую гостиную, обставленную мягкой современной из светло-коричневой кожи, а также антикварной мебелью. Я не разбираюсь в антиквариате и не могу на глазок отличить «чиппендейла» от псевдо-древнеримских изысков знаменитого краснодеревщика эпохи ампир месье Жакоба, но оценить по достоинству красоту массивного бюро на гнутых ножках, овального чайного столика и буфета, увенчанного овальной резной короной, уходящей под потолок, я смогу.

Единственное окно в комнате упиралось в разросшиеся под окном кусты сирени. От этого даже днем здесь царили вечные сумерки.

– Я вас слушаю, – усевшись на диван и жестом указав мне на кресло напротив, произнесла дочь Осепьяна.

Она пыталась разыгрывать передо мной роль настоящей хозяйки дома. Отлично! Тогда я разыграю настоящего адвоката.

– Во-первых, я хочу поблагодарить вас за то, что вы не отказались встретиться со мной.

Лола кивком ответила, что не стоит благодарности.

– Примите также мои соболезнования в связи со смертью вашего отца… Надеюсь, вам уже известно, что отец моей клиентки тоже убит?

– Да.

– Вы встречались недавно с ним в Москве?

– Нет.

– А кто-то из членов вашей семьи?

– Нет.

– У меня есть свидетель, который видел, что отец Лены самым неформальным способом проник на территорию этого дома.

Лицо девушки слегка изменилось, она побледнела.

– Это произошло ночью. Через некоторое время этот человек был застрелен.

Девушка судорожно сжала пальцы.

– Да? И что вы от меня хотите? – хриплым голосом прошептала она, не глядя в мою сторону.

– Насколько мне известно, вас не было в доме в ту ночь, когда убили вашего отца?

Она удивилась. Она не ожидала, что я сменю тему. Подняв на меня темные красивые глаза, она ответила голосом, приобретшим почти прежнюю уверенность: