Геймер. Тетралогия

- Жены делятся на убийц, воровок, госпож, друзей и служанок! - изрек он, устало поднося к губам чашечку с чаем. И когда в комнате настала гробовая тишина, лицо даймё вдруг скисло, уныло он поглядел на пораженных и одновременно с тем заинтригованных подобной фразой женщин. - Но это, признаюсь, такая длинная и сложная тема, я ведь должен пересказать слова самого Будды, а к этому мне лучше подготовиться. Так что предлагаю начать с этой истории наш следующий вечер.

Все вежливо поклонились князю, благодаря его за изысканное удовольствие. Не отстал от других весьма довольный, что все наконец закончилось, Такеси.

Когда секретарь хотел уже откланяться и убраться восвояси, даймё вдруг попросил Такеси задержаться.

С замиранием сердца секретарь ждал, что теперь-то уж Кияма откроет ему свою тайну, но тот только предложил выпить с ним как самурай с самураем. Ожидая, пока однорукий старик разольет саке по чашечкам, Кияма вышел на балкон, наблюдая картину заката и напевая легкомысленную песенку.

Вернувшись, он поблагодарил Такеси за отличный вечер и первым, не смакуя, осушил свою чашку с ядом, растворенном в дорогом саке.

На этот раз секретарь видел собственными глазами, как его враг проглатывает яд, и не отправился к себе домой, решив наутро пронаблюдать за агонией Кияма. Яд, используемый Такеси, был достаточно сильным, изготовивший его врач уверял, что в основе препарата лежит трупный яд, взятый из желчного пузыря дохлой рыбы фугу, которая и сама является жуткой отравой, а тут еще и трупное разложение.

Даже прикасаться к этому яду считалось небезопасным, так как ходило поверье, будто бы страшный яд способен проникнуть в организм даже через кожу.

Допив свою чашечку, Кияма посмотрел на секретаря мутными очами и вдруг ни с того ни с сего обнял его, обильно орошая горючими слезами.

Не зная, что делать, и уже чувствуя, как смертельный яд из глаз даймё переливается на его щеки и шею, Такеси ощутил приближение собственной смерти.

- Друг мой, - заливался пьяный князь, - Господь даровал мне истинного друга, друга, рядом с которым я счастливо жил столько лет и рядом с которым помру.

Решив, что его раскусили, Такеси затрясся, пытаясь освободиться от медвежьих объятий даймё.

- Друг мой, - Кияма отер покрасневшее от слез лицо, - друг мой...

- Я слушаю вас, господин. - Такеси затаил дыхание, ожидая, что Кияма вот-вот разродится своей последней исповедью.

- А давай еще по одной, друг? - предложил Кияма и поставил перед своим отравителем пустую чашку.

Глава 13 В ЯПОНИИ ВСЕ ПО-ЯПОНСКИ

В крестьянских и торговых семьях дети братьев и сестер называются племянники, и старшие относятся к ним как к младшим, а младшие почитают и слушаются старших. Это недопустимо в самурайских родах, так как наследники старшего брата по определению главнее.

Грюку Фудзико. Из книги 'Дела семейные'

- Гендзико теперь не выйдет замуж. Это я виновата, господин, я недостойна жить! - Фудзико встала на колени, склонив голову.

- Как она? - Ала трясло. Первое, что он хотел сделать после того, как услышал страшную весть, броситься к старшей дочери, но как раз в этот момент у нее был деревенский доктор, и Ал не стал мешать осмотру.

- Она самурай. - Фудзико грузно поднялась с пола, сначала встав на одно колено и затем с усилием подняв свое отяжелевшее от частых родов тело. - Не желаете принять ванну? Переодеться с дороги?

- К черту ванну. Как моя дочь?! - Мысль о том, что пришлось пережить Гендзико, жгла изнутри, причиняя нестерпимую боль. - Мы живем в прозрачных домах, почему никто не пришел к ней на помощь? Почему?..

- Вы оставили вместо себя своего старшего сына Амакаву, он отдал приказ Гендзико. Приказы не обсуждаются.

Ал сжал кулаки. Как обычно выходило, что виноват во всем он.

- Что мне теперь делать? - Ал заглянул в глаза жены, обнаруживая, что совсем недавно та плакала. Сейчас ее глаза были сухи, голос тверд.

- Ваш приемный сын Минору готов пожертвовать собой и жениться на Гендзико. - Фудзико выпалила это без колебания, счастливо улыбнувшись.

- Но Минору и Гендзико - родные брат и сестра! - От неожиданности Ал сел на пол. - Это ваши дети, моя дорогая, ваши и вашего первого мужа. Или что-то не так?

- Вы приказали мне забыть об этом, вот я и забыла. Никто ни о чем не догадался, - весело рассмеялась Фудзико. - Вы признали Гендзико нашей с вами законной дочерью, а Минору - все знают, что вы усыновили его шестнадцать лет назад. Никто кроме нас с вами не знает о реальной степени их родства. Впрочем, ничего страшного и не произойдет, ничего непоправимого, я имею в виду. Минору женится на ней, только чтобы покрыть грех брата. Это его долг. А через год вы дадите ему новый приказ развестись, и тогда Гендзико выйдет вторично замуж. Мне кажется, это отличный план!