Где-то у Проциона

– Черт… – сказал Лунин. Ему стало как-то не по себе. – Но как это все стало возможно? – он повел руками, обозначая окружающий мир. – Я имею в виду, – заторопился Вадим, заметив выражение лица Кремера. – Что об этом же не писали ничего! Нигде! Ведь должны же были какие-то работы быть… Опыты проводиться…

– Да было все, – устало вздохнул Витька. – И работы и опыты. И публикации были регулярные… И сейчас есть. Только – в специализированной литературе. Много ты читаешь новостей, например, по квантовой физике? Это ж проблема так называемого "чистого вакуума", точнее один из ее подразделов… Там вообще в словах ничего не выражается – одна математика. Ее, может пять человек на всей Земле понимают. Вот они и переписываются друг с другом. И эксперименты были. Причем довольно давно. Только совсем из другой области. Это поиски способов увеличения объема записи… А мы, у себя в институте, как раз и получили способ выхода на уровень вакуума…

– Как?

– Так я тебе и сказал! – ухмыльнулся Витька. – Ты ж до сих пор Василию Витальевичу подписки о неразглашении не дал! Это ж – военная тайна!

– А он тоже здесь? – не особо удивившись, спросил Вадим, имея в виду безопасника.

– Нет, – неожиданно отрезал Кремер. – Сюда кто попало не попадают.

Вадим удивленно посмотрел на него.

– Да он нормальный мужик, – ответил на невысказанный вопрос Витька. – И дело не в его службе. Просто у нас элементарно не хватает носителей для всех желающих. Поэтому приходится брать только тех, без кого нельзя обойтись. Вот тебя, например… И у нас здесь хватает своих проблем. Мы, собственно, тем только и заняты, что решаем задачу по массовому выпуску носителей – ведь их нужно миллиарды штук. Пятьдесят лет уже решаем…

– Сколько?… – Лунину показалось, что он ослышался.

– Пятьдесят. В среднем, – покосился на него Кремер. – Но это здесь. ТАМ, – он кивнул куда-то через плече. – Все началось три года назад. Когда мы получили первый пуансон…

– Что получили?

– Пуансон. Ну знаешь: пуансон, матрица…

– Ну, знаю. Монеты так чеканят. Вроде как.

– Ну вот. Мы ее и получили. Первый оттиск на вакууме.

– И кто это был? – Лунин как-то сразу сообразил, что речь идет именно о человеке. – Не ты, случайно?

– Нет, что ты! – не обиделся Кремер. – Кто б меня пустил! Мое дело – нанотехника была. Да и вообще считалось, что рано еще… Вот наш шеф, Башкирцев – ты еще его увидишь – на свой страх и риск и скопировал себя самого.

– И что?

Кремер усмехнулся.

– Что… Скопировал, сел к компьютеру, включил связь… "Ну как, – говорит, – там, Андрей?" А в ответ – мать-перемать! "Чего как?! – отвечает он сам себе. – Тут НЕТ НИЧЕГО, идиот! Срочно копируйте комнату!!" И снова – матом! Ну, скопировали… Потом и остальное. Практически больше никаких накладок не было по части записи. Но шеф потом рассказывал, что те ощущения были – не приведи бог!

– И чем кончилось? – Вадим невольно поежился, представив себя в той ситуации.

– Тихим скандалом и засекреченным триумфом. Особенно после того, как шеф отсюда начал на-гора выдавать результаты чуть не за отдел. Дошло даже до самых тупых. Такая толпа желающих была скопироваться – просто что-то! К счастью тогда носителей вообще не было – про теперешние не говорю. Было черт-те что – вакуумный рекордер Башкирцева размером с твой горчинский сарай… Это уже за два года его удалось так ужать. За счет того, что сюда скопировали всю лабораторию. Вот только дорого больно, зараза… Сейчас ищем, как удешевить. Но все равно единиц не хватает…

– Пятьдесят лет… – до Лунина, наконец, дошло. Он посмотрел на Кремра: – И сколько же тебе?…

Витька расхохотался.

– Догадался? Всегда умен был! Можете, юноша, прибавить к моему возрасту полвека – и относитесь ко мне с должным уважением!

– Ты что – серьезно?! – не поверил Вадим.

– А што, юношша, ражве не похош я на академика и нобелевшкого лауреата Виктуара Кремера? – с преувеличенным шамканьем вопросил он. – Ш которым вы ижволили приятельштвовать во времена его бошоногого детштва?

– Витька, – сказал Вадим почти жалобно. – У вас тут что, действительно Утопия? Вы что – бессмертные? Ты не шутишь?

– Ты теперь сам такой же бессмертный! Терпи, Мак-Лауд! От тебя теперь все кукушки передохнут! А если серьезно… Носитель может быть уничтожен. Запись… может при некоторых обстоятельствах быть повреждена. Причем – неизвестно, что хуже, поскольку повреждения касаются в первую голову психики. А физическое состояние мы почти сразу научились поддерживать на пике оптимума. Это оказалось не так сложно. Пришлось, правда, скопировать сюда чуть не в полном составе институт медикологических проблем… Но они с этим справились.

– Институт? – до этого момента мысль о численности населения странного Нового Мира как-то не приходила Лунину в голову. И, кажется, зря. – Да сколько вас тут?…

– Сто пятьдесят тысяч, – ответил Витька с очень скромным видом.

7

– Сколько?!

– Сто пятьдесят.

– Тогда понятно… – смог выдавить из себя Вадим, чтобы не ударить в грязь лицом. Для этого ему пришлось приложить некоторые усилия. Но эти усилия оказались вознаграждены.

– Что – понятно? – озадаченно переспросил Витька.