Где-то рядом. Всегда (СИ)

Послышался скрежет отодвигаемого засова, дверь скрипнув отворилась. Вал чуть замешкался на пороге, зачем-то оглянулся и успел краем глаза заметить как совсем близко, не дальше околицы, по залитой лунным светом улице метнулась куда-то наискосок, в густую тень домов приземистая крупная и какая-то размытая фигура. Нахлынул давешний ужас и Вал, не разбирая дороги не вошел, а скорее ввалился в освещенные сени, пробежал по инерции еще несколько шагов и только тогда смог остановиться и обернуться на звук запираемой двери. Страх мгновенно отпустил. Было довольно светло от громоздкой керосиновой лампы стоявшей на лавке у входа, и Вал стоял, и смотрел во все глаза на хрупкую женскую фигурку, замершую у двери. Да это была Маша, она была совершенно такая же, как и двенадцать лет назад, когда они виделись последний раз. Все та же фигура девочки-подростка, миниатюрная изящная и стройная с едва обозначавшейся грудью и необычайно красивыми гибкими руками; золотистые волосы - недлинное каре; открытый взгляд огромных серо-голубых глаз, слишком умных и печальных; прямой изящно очерченный носик; светлые, чуть удивленные брови и слева над бровью - маленький белый шрамик. Ее нельзя было назвать красивой в шаблонном понимании этого слова, она была очень милой и хорошенькой, но не надо было быть великим прозорливцем, чтобы разглядеть за трогательной внешностью железную волю и несгибаемый характер. Все это Вал помнил отчетливо и даже поза была знакома - Маша была небольшого роста и стояла чуть откинувшись назад, с так знакомо скрещенными на груди руками и смотрела на Вала чуть снизу вверх, молча и серьезно. Она была одета в простую короткую ночную рубашку, доходившую до стройных коленок; на плечи была накинута теплая коричневая шаль.

- Привет, - Вал справился с обуревавшим его волнением, - я все-таки тебя нашел.

- Глазам своим не верю, столько времени прошло... ты здесь... Как?

- Как? - машинально повторил Вал. Затем нервно улыбнулся, - Что как? Доехал? На электричке... Мне дали твой адрес... Мне нужно многое тебе сказать... я... - Вал смешался и замолчал.

- Адрес? - Маша недоверчиво нахмурилась. - То есть ты сам сюда доехал? Вот так просто?

- Сам, но не очень-то и просто... Мне кажется эта штука там, - он кивнул на дверь. - Меня чуть не сожрала.

Маша задумалась, в ее глазах явственно читалось удивление.

- Ладно, проходи, раз уж ты смог сюда добраться - не гнать же тебя на улицу.

От этой мысли Вал поежился: разом вспомнился и лес, и тень у околицы. Маша проверила засов и, подхватив со скамьи лампу, прошла мимо Вала в распахнутую боковую дверь. Вал последовал за ней и оказался в просторной, в три окна, комнате с бревенчатыми стенами и не по-деревенски высоким потолком. Хозяйка поставила лампу на стол и села, пододвинув громоздкий стул с высокой спинкой. Вал бросил на пол сумку и огляделся: по-видимому, весь дом состоял из одной комнаты. Слева от двери в углу стоял добротный дубовый стол и несколько стульев, у противоположной стены возвышалась монументальная печь, справа от входа находилась широкая расстеленная кровать и то ли сундук, то ли комод над которым висело большое зеркало в бронзовой раме. На полу лежал большой круглый половик, окна закрывали плотные шторы. На стенах и даже в простенках между окон висели небольшие картины; изображение в мягком, колеблющемся свете лампы было не разобрать, выделялись лишь светлые деревянные рамки. Никакой люстры не было, и электричества, по-видимому, тоже.

- Садись, - Маша кивнула на соседний стул, - есть будешь? Правда, сейчас могу предложить немного: свежий хлеб, да молоко.

- Нет, спасибо, - Вал даже думать не мог о еде, - ты видела эту жуть на улице? Черт, что это за хреновина?

- Не думай сейчас об этом, здесь совершенно безопасно... Так, все таки, зачем ты здесь? - она прямо и, казалось спокойно, смотрела ему в глаза, но тонкие пальцы, теребившие уголок шали, выдавали сильное волнение.

Вал нервно сглотнул, собираясь с мыслями. В голове все путалось, он не знал, с чего начать, хотя сотни раз представлял себе их встречу, подбирал проникновенные, трогательные слова, самые нужные и понятные. И вот, когда все так невероятно сбылось, он сидел краснея, кровь молотом стучала в висках, руки стали ватными и даже язык, казалось, перестал ему повиноваться. И Вал сказал может быть не так, как задумал, но то что чувствовал в этот момент:

- Я... Я люблю тебя.

- Я знаю...- ее губы дрогнули в какой-то горькой полуулыбке, - иначе, наверное, ты бы сюда не прошел. И, знаешь, я тоже тебя люблю, и всегда любила.

Вал окончательно смешался и молча уставился на свои руки. В его душе был полнейший сумбур. Но... Но это вдруг стало как-то неважно, потому что где-то глубоко в душе сладко затрепетало: "Любит, любит!"