Где-то рядом

– Думаешь, не мог ли начать такую партию кто-то другой? – спросила Майя.

Я только пожал плечами. Очередной вопрос, на который пока не было ответов. Арах продолжал манить своими секретами, но мы просто шли вперед. Скоро на нашем пути начали попадаться колодцы. Не настоящие – просто провалы в земле, ведущие в подземелья. Некоторые уходили сразу на глубину, в других было видно пологий спуск, в третьих можно было разглядеть самые настоящие тропинки с вбитыми в скалу крюками для страховки и отпечатками чужих ног.

– Свежие следы, – Майя указала на один из проходов.

– Тут всегда кто-то ходит, – ответил я. – Но негласным правилом искателей считается не обращать внимания друг на друга. Если же кто-то начинает проявлять активность – это по умолчанию считается чем-то подозрительным, а некоторые так и вовсе сразу ударят в ответ. Просто на всякий случай.

– То есть нас должны игнорировать, а если нет – это враги, – кивнула Майя, а потом с улыбкой добавила: – А если враг просит помощи?

Она первой заметила тощего чумазого парня, высунувшегося из-за края ближайшего колодца и машущего нам руками.

– Крыса, – я даже издалека заметил и опознал характерные просоленные волосы и кожу. – Таких тут часто нанимают, чтобы пускать впереди себя в подземельях. Почти как мы сделали с призраком.

– И что, люди соглашаются рисковать жизнью? – Майя удивилась.

– Ради денег люди соглашаются и не на такое. Особенно те, у кого почти не осталось надежды в жизни, – я невольно представил, в скольких тысячах и миллионах миров сейчас сидят такие вот парни, на грани жизни и смерти.

Как так вышло? Почему подобная судьба стала нормой? Из-за того, что боги больше занимаются своими интригами и борьбой за власть, чем дающими им силу мирами и людьми? Или таков был изначальный замысел создателя? Почему-то вспомнились слова Майи, которые она сказала молодому крысу Пигмалиону. Чтобы уничтожить бога, надо уничтожить само мироздание. Может, даже в этом есть смысл? Я тряхнул головой, прогоняя странные мысли, а потом придержал Майю, уже сделавшую было шаг вперед.

– Не надо, – я покачал головой.

– Просто посмотрим, что там. Разве пара минут что-то изменит? – ответила девушка, и я почувствовал, как ей пришлось приложить усилия, чтобы сдержать внутри себя попытавшийся поднять голову Свет. Да, иногда стихии – это больше, чем просто сила, и про это нельзя забывать.

– Он крыса, – напомнил я. – Таким, как он, плевать на нанимателей. Наоборот, если все кроме него погибнут, и он получит шанс забрать себе и продать их экипировку – это возможность выкупить свободу.

– Значит, слезы – это ловушка. Причем не для местного, а для чужака, – задумалась Майя. – Возможно, на того, кто контролировал погибшую чуть раньше четверку.

– Вполне возможно. Выяснили планы, потом расставили пару сюрпризов на пути. Либо чтобы остановить, либо чтобы проверить подозрения.

– И тебе совсем не интересно, кто тут так активно и, главное, информированно охотится на чужаков? – спросила Майя.

– Вообще, – я задумался, – местные меня не интересуют, но вот их подход к чужакам… Темный прошел бы мимо подобной ловушки и даже не повернул голову на просьбы о помощи. Получается, они ждут и ловят именно светлого. Того, кого Свет может заставить забыть об осторожности. Пожалуй, я бы не отказался узнать, кто сюда мог заглянуть из представителей нашей вроде бы как исчезнувшей стихии.

– А еще? – Майя знала меня и поняла, что одних догадок точно было бы недостаточно, чтобы я поменял планы.

– Слизняк, – ответил я. – Он год спал и не подавал признаков активной жизни, а тут проснулся и тянется в сторону подземелья с крысенышем.

У меня даже догадок не было, что могло настолько заинтересовать детеныша межмирового паразита.

– Тебе все равно не достать его из изнанки Света, – напомнила Майя.

– Знаю, – я немного поморщился. – Это бы и мою стихию проявило, и его… Жалко было бы потерять такую парочку. К счастью, ориентироваться на его нюх мы сможем и пока он прячется.

Майя потерла руки, а потом помахала чумазому крысенышу: мол, держись, мы идем. Тот сразу же расцвел и принялся изображать горе с удвоенным рвением. Мы неспешно двинулись вперед – шаг, осмотр местности, проверка призраком и только потом еще один шаг. Без стихий не очень удобно, но, в принципе, ничего невозможного.

– Не нравится мне вон то ровное место, – Майя указала на кусок мертвой земли без травы у нас на пути. – Не знаю почему, но… Точно не нравится!

Подобных проплешин было немало вокруг, но именно это действительно вызывало неприятное чувство.

– Там нет ни одного надгробия, – неожиданно я понял, что именно нас смущало.

– Кто-то расчистил кусочек Кладбища. И ведь ничего не испугался, – добавила Майя.

Наш призрак, идущий перед нами на поводке, недовольно завыл, и парень-крыс заорал от страха. На этот раз уже точно по-настоящему, никакой игры. Было видно, как он попытался спуститься в свой провал, но кто-то изнутри вытолкнул его наружу.

– По-мо-ги-те! – плаксиво завыл крыс, а мы, обойдя мертвое пятно, двинулись дальше.