Где сокровище ваше...(СИ)

Он улыбается краешком рта. То, что Минн-Эрва назвала примесью, сейчас лежит на операционном столе, и Йон-Рогг вот-вот поделится своей драгоценной кровью с этой девушкой. Он уверен в своём решении и, в отличие от соратников, ни малейшего пренебрежения не испытывает. Перед его глазами до сих пор стоит её отчаянно-решительное лицо, её молниеносный рывок и выстрел — лишь бы выполнить волю наставницы, лишь бы не дать ему заполучить ядро. Нет, Йон-Роггу совсем не кажется, что эта представительница С-53 — ничтожество.

***

— Кто я?

— Нам ничего не известно о твоём прошлом, Верс.

— Но вы же можете… Ваши технологии позволяют…

— Наши технологии. Ты — одна из нас, я уже столько раз твердил это тебе.

Верс поджимает губы. И продолжает допрашивать, потому что любые попытки увести её от темы неизменно терпят крах. Йон-Роггу это нравится. Упорная, несгибаемая, настойчивая — она и правда походит на лучших воительниц крии. С одним дополнением: с человечностью. Острословит, смеётся невпопад, вспыхивает, если задеть — без всякой выдержки. Улыбается не холодной, выверенной улыбкой, а глазами.

Зря Минн-Эрва говорит, что у человека без памяти нет никакой индивидуальности. Личность вместе с памятью не стирается. Йон-Рогг видит доказательство этому каждый день и от души наслаждается происходящим. И это лишь начало пути.

***

— Верс?

Она не оборачивается, только ускоряет шаг. Не рассчитывала столкнуться с ним ночью в тренировочном отсеке и теперь изо всех сил торопится затеряться в коридорах. Йон-Рогг ей, конечно, не позволит.

Развернув её к себе за плечи, он сразу замечает то, что Верс пыталась скрыть — слёзы.

— Что случилось?

— Ничего, — она упрямо вздёргивает подбородок, хотя отпираться бесполезно. Йон-Рогг медлит всего секунду, прежде чем прикоснуться к её щекам, вытирая влажные отблески слёз. Кажется, этот жест приводит Верс в совершеннейшую растерянность, что с ней бывает крайне редко. Дрогнув, поддавшись его ободряющему взгляду, она рассказывает о терзающих её снах. Йон-Рогг корит её за то, что так долго скрывала это.

— Ты же говорил, что нельзя давать волю эмоциям.

— Это так, если речь идёт о сражении, — мягко кивает он. — Но мы не всегда на поле боя.

— Разве? — слабо улыбается Верс.

И Йон-Рогг понимает, что она права. Они вечно противостоят чему-то — если не внешнему врагу, так самим себе.

— Если снова будут донимать сны о прошлом — буди меня.

— И что дальше? — она смотрит открыто, едва ли не наивно. Он сдерживает внезапное желание провести ладонью по её волосам.

— Устроим тренировку, это помогает прогнать ненужные мысли и переживания.

***

— Подерёмся?

Он уже давно сбился со счёта — сколько раз Верс пользовалась его предложением. И он подозревает, что для него эти ночные спарринги стали не меньшим наркотиком, чем для неё.

Йон-Рогг пытается что-то с этим сделать, потому что это уже слишком. Так врастать в кого бы то ни было — опасно. Хотя, быть может, он подписал себе приговор ещё тогда, когда отдал свою кровь. А может — ещё раньше, там, на С-53.

Йон-Рогг не строит иллюзий — чувства лучше подавлять. Поскольку обуздать свои сложнее, он отыгрывается на Верс, снова и снова изнуряя тренировками, делая из неё совершенную военную машину. Вот только, несмотря на все усилия, у него не получается вытравить из неё человека. И это не вызывает досаду или отвращение. Это будоражит.

Он упускает момент, когда это человеческое проникает и в него. Хотя стоило бы предугадать. Который год проводить столько времени вместе — было бы очень самонадеянно считать, что процесс не окажется обоюдным. А Йон-Рогг, хоть и знает себе цену, самонадеянным никогда не был.

— Подерёмся.

***

— Она знает?

Йон-Рогг стискивает зубы, хотя скрулл не успевает ответить. Всё ясно и без слов.

Внешне он остаётся невозмутимым, но внутри — как натянутая струна. Его и так измучило ожидание — что с Верс станет на этой планете, справится ли она, не выяснит ли что-то, чего знать не должна. Он сходил с ума, боясь, что всё пойдёт прахом, боясь, что потеряет её, и теперь вязнет в мрачном предвкушении встречи — совсем не такой встречи, на которую надеялся до последнего.

Он не уберёг Верс. Теперь придётся убить или взять в плен, что всё равно будет означать смерть — Высший Разум не прощает предательства. Йон-Рогг вложил столько сил, чтобы Верс стала идеальным воином, чтобы она стала гордостью всей империи, его гордостью, но теперь проект обречён на провал. Так будут считать все в его окружении, но ему известна правда: Верс — это не просто проект.

По крайней мере, не для него.

***

— А зачем мне что-то тебе доказывать?

До абсурда упряма, как и раньше. И всё же отчего-то оставляет его в живых. Она объясняет это тем, что он должен передать весточку Высшему Разуму, но Йон-Рогг предпочитает видеть в этом порыв, продиктованный её чувствами. Пусть она не желает слушать его менторские речи. Не желает соглашаться с тем, что у неё всё равно ничего не получится. Не желает тонуть в его глазах и поэтому молниеносно направляет капсулу в полёт.