Где я, там смерть

Она лежала и не смыкала глаз, наслаждаясь его близостью, тем, что он спит в ее постели, рядом с ней. Давненько уже не бывало мужчины в ее спальне. А сейчас она все бы отдала, чтобы он остался здесь. Навсегда. Во сне он обнял ее, и Дебора млела от счастья в его объятиях. А желание ее достигло предела и, не в силах больше терпеть, она зажала меж ног его мускулистую ногу и терлась о нее до тех пор, пока из груди ее не вырвался сладостный стон… А потом устыдилась. Никогда с ней не происходило такого. Впервые она не могла совладать с собой. Это было так бесстыдно, так некрасиво, то, что она делала. Но угрызения совести были быстро вытеснены мечтами о близости с ним, сладостными от предвкушения того, какое наслаждение подарит ей эта дикая необузданная страсть. Этот мужчина пробудил в ней огонь, даже не прикасаясь, огонь, который не могли зажечь самыми страстными ласками ее бывшие любовники. Она была холодной, мертвой. Что же произошло, почему так получилось, что она вдруг из равнодушной женщины превратилась в похотливую самку, льнущей к совершенно чужому, почти незнакомому мужчине, одержимая вожделением, влюбленная до фанатизма? Свон не находила ответы на свои вопросы, но одно знала точно — без этого мужчины ей уже не жить. И это была не наивная горячая девчонка, а она, умная, рассудительная, расчетливая и холодная взрослая женщина. Объяснению это не поддавалось. По крайней мере, для самой Свон.

И вдруг его руки заскользили по ее телу, он прижал ее к себе, заставив затрепетать. В темноте она не видела его лица, но слышала, что дыхание его стало тяжелым, и поняла, что он проснулся. Свон задрожала от радости и волнения.

— Кэрол, — хрипло позвал он, плохо выговаривая слова, — просыпайся, моя сладкая. Я хочу тебя… не могу терпеть…

Свон напряглась и попыталась его оттолкнуть, но он хрипло засмеялся, задирая ей юбку. Вжав ее в постель своим телом, он погладил ее обнаженное бедро и нашел в темноте ее губы. Свон не нашла в себе воли для сопротивлений и ответила на страстный горячий поцелуй, застонав от животного желания, подавившего в ней все остальное, даже боль от сознания того, что он в пьяном наваждении возжелал совсем не ее.

Он овладел ею с таким жаром и нетерпением, не раздеваясь и с нее стащив одни только трусики, с такой неистовостью и страстью ее любил, что Свон забыла обо всем, даже о Кэрол, и его нежные нашептывания о любви позволила себе принять на свой счет. Она стонала и кричала от удовольствия, а потом на нее обрушилось такое наслаждение, какого никогда она не испытывала раньше, и на мгновение она словно провалилась куда-то, а когда очнулась, он уже умиротворенно и как ни в чем не бывало похрапывал рядом со спущенными штанами, которые не потрудился ни снова надеть, ни снять.

Свон была слишком счастлива от пережитого наслаждения, которое подарил ей этот мужчина, и постаралась не вспоминать о том, что он заблуждался, как только может заблуждаться напившийся до беспамятства человек, не разобравшийся в темноте, кто с ним. Но мысли о девушке пробивались даже через эту пелену опьянения, а страсть его к ней была настолько велика, что пробудилась в нем даже в таком состоянии. Это обескуражило Свон, но не настолько, чтобы она отчаялась.

Силен, ничего не скажешь, подумала с одобрением она, гоня от себя болезненные мысли о Кэрол. Башка не работает, а то, что пониже, готово к добросовестному выполнению своих обязанностей в любом случае. Горячий мужчина, страстный. Да это с первого взгляда видно. Ничего, она женщина умная, не станет терзаться из-за того, что он думает о другой — это пройдет. В конце концов, Кэрол только-только выскочила из его постели, вот он и ищет рядом с собой именно ее, да еще, к тому же, судя по его пылкости, не успел насытиться и поостыть к ней. Видно, их любовная связь началась совсем недавно.

Только он не походил на тех мужчин, которые надолго зацикливаются на одной женщине. Внимание такого мужчины легко переключается с одной женщины на другую. А что до любви… Страшно подумать, скольким женщинам, наверное, он в порыве страсти нашептывал о любви. Так думала Свон, преисполненная решимости вытеснить из его сердца девушку и занять ее место. Кэрол никогда не вернется, а она здесь, с ним. И всегда добивалась того, к чему стремилась.

Открыв утром глаза, Рэй застонал от мучительной боли в голове и отвратительной сухости во рту. Увидев, что находится в незнакомой комнате, он медленно сел, недоуменно и озадачено поглаживая раскалывающуюся от боли голову. Он обнаружил, что сидит на не разобранной постели, одетый, но без обуви.

Сморщившись, он старательно напрягал память, пытаясь вспомнить, как здесь оказался, а главное — с кем. И округлил от удивления глаза, когда в комнату с улыбкой вошла Дебора Свон.

— Доброе утро. Как самочувствие? — приветливо поинтересовалась она, протягивая ему стакан с холодной минеральной водой.

— У-у-у, — протянул Рэй, обескуражено и виновато пряча голову под ладонями. — Боже ты мой!