Где деньги, мародер?

— Не подскажу, — хмыкнул я. История с доппельгангером вся была какая-то мутная и дурацкая, как и почти все, к чему прикладывал руку Кащеев. — Личные дела, вас не касаются.

— А мне птичка на хвосте принесла, что это было исполнение договора с Батькой… — продолжая смотреть в сторону проговорил Синклер.

— Так ты значит уже был в Уржатке? — Йован подозрительно прищурился.

— Интересно, зачем это, а, Лебовский? — Синклер поднялся во весь рост и гордо выпрямил плечи. — Что, не получилось с кондачка заполучить добычу, так ты поджал хвост и к нам прибежал?

— Синклер, ты совсем-то не перегибай… — пробурчал Борис. — Ты с чего вообще попер-то так?

— А с того! — Синклер упер руки в бока. И стал похож на подготовившуюся к сваре базарную бабку. — Кто он такой вообще? Почему мы в принципе ему доверяем?

— Ты повторяешься, Синклер, — сказал я и поморщился. В принципе, этот Синклера можно понять. Просто он из тех, кто спокойно даст рассыпаться всему делу, лишь бы не терять какие-то невнятные крохи власти. Ну или что там дает на самом деле это его положение неформального лидера мародеров?

— Так ведь ты нам так ничего и не объяснил! — Синклер навис надо мной. — Так что ты делал в Уржатке?

— Был по своим делам, — сказал я, уверенно глядя ему в глаза. — И получил за это по щам, как и полагается. Так мы уже займемся нашими Соболями, или будем продолжать этот бессмысленный спор?

— Не доверяю я этому мудаку… — пробурчал Синклер, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Да пожалуйста, — хмыкнул я и закатил глаза. — Так что, пойдем тогда вдвоем? Или есть еще желающие усилить наш разведотряд?

— Я думал, что мы все вместе пойдем, — сказал Йован.

Я мысленно представил себе, как наша компания, крадучись, пробирается в Уржатку, которая по своей сути обычный такой район обычного провинциального города. Невежливо заржал.

— Короче, обрисовываю ситуацию, — сказал я. — Этот самый дом примерно в центре Уржатки, но на берегу Ушайки. Если идти улицами, то привлечем к себе внимания в любом случае. Вот тут у нас записано, что открыто для относительно свободного прохода три улицы, на остальных блокпосты, завалы и прочие сомнительные аттракционы. Значит, пробираемся Ушайкой. Благо, лето, И тепло. Я хотел пробраться один, тогда скорее всего меня никто бы просто не заметил, но раз уж Синклер настаивает, пойдем вдвоем. А вас, ребята, мы оставим снаружи, вот здесь, — я отчеркнул пальцем причал, неподалеку от устья Ушайки. — Если все пойдет гладко, то мы проберемся в дом, возьмем монеты и по-тихому свалим. Если с этим планом будут сложности, то мы на рожон не лезем, смотрим-слушаем-запоминаем. Чтобы потом скорректировать план. Предложения?

— Что значит, на рожон не лезем? — спросил Синклер.

— Не вступаем в драки, дискуссии и не совершаем активных действий, которые могут засветить наши примечательные физиономии, — ответил я. — Кстати, у меня вот какой вопрос был… Я так понял, что применять магию вне Хог… В смысле, университета, нам вроде как строго запрещено. И как? Это прямо обязательный запрет?

— Ну как… — пробормотал Йован, виновато ухмыляясь. Выражение лиц остальных было примерно таким же. — Всякое… бывало.

— Но если мы применим магию в Уржатке, то считай поставим свои подписи, так что забудь, — резко сказал Сикнлер.

— Понял-отстал, — я кивнул. — Ну что, двинулись?

— Что, прямо сейчас? — дернулся Синклер.

— А что откладывать-то? — я пожал плечами. — Если у нас сегодня все получится, то завтра уже сможем на собрании попечителей эти самые Соболя толкнуть. А если нет, то будем их завлекать глиняной копией монеты и всячески делать вид, что оригиналы у нас тоже есть, но мы их из соображений безопасности не показываем.

— Но я думал, что надо как-то готовиться… — медленно проговорил Синклер.

— Так мы и подготовились, — я постучал согнутым пальцем по исчирканному планом листочку. — Да не ссы ты, Синклер. Там делов-то на полчаса максимум. Зайдем и выйдем. Это же не военная база и даже не укрепрайон. Обычный городской дом. Ну или можешь не ходить, я все еще могу по-быстрому сгонять один.

— Нет уж, Лебовский! — Синклер расправил плечи. — Не разведешь, не надейся!

— Да как скажешь, — я подмигнул Йовану, который выглядел из всех как-то наиболее растерянно.

Ползти по дну Ушайки — то еще удовольствие, прямо скажем. В некоторых местах речка была даже вменяемо глубокой, и можно было даже плыть под водой. Но большую часть пути нужно было ползти в не очень чистой жиже, то и дело цепляясь за всякий неопознаваемый мусор. Фу!

Раздался негромкий всплеск, потом сдавленное шипение и ругательство сквозь зубы. Синклер был где-то рядом.

Я сделал глубокий вдох, погрузился по самые глаза и пополз по дну дальше, стараясь ставить ладони на песчаное дно, не касаясь осклизлых поверхностей. Под водой очень легко не заметить, как пропорол руку об какой-нибудь ржавый гвоздь. Сомнительное счастье, прямо скажем.

Дно начало опускаться, и я переместился поближе к берегу. Наша цель — просторный дом, забор которого возвышался над рекой — была уже рядом.