Где будет труп

— Правда? Видимо, от радости. Ну, удивляться тут нечему. Откуда ему знать, на какое время нужно алиби? Нам удалось не пропустить это в газеты, и он, наверное, до сих пор думает, что Алексис погиб за некоторое время до того, как мисс Вэйн нашла труп. Он, конечно, понимает, что у него был отличный мотив для убийства Алексиса и что обстоятельства его здесь пребывания чертовски подозрительны. Но как бы там ни было, придется нам от него отстать: если б он убил или помогал убийце, то не ошибся бы насчет времени. Он до смерти напуган, и его можно понять. Но то, что он не знает про время, снимает с него подозрения не хуже железного алиби на два часа дня.

— Гораздо лучше, дружище. Когда у кого-то обнаруживается железное алиби, тут-то я и начинаю его подозревать. Хотя алиби Уэлдона на два часа, похоже, столь же железное. Но вот если кто-то примется клясться с пеной у рта, что ровно в два часа видел Уэлдона за каким-нибудь невинным занятием, — значит, пора плести ему пеньковый галстук. Разве что, конечно…

— Что?

— Я хотел сказать — разве что Уэлдон сговорился с кем-нибудь убить Алексиса и само убийство совершил другой человек. Скажем, например, Уэлдон и Шик были в сговоре, Шик должен был совершить свое черное дело, например, в одиннадцать часов, а Уэлдон в это время обеспечивал себе алиби, и допустим, что-то пошло не так и убийство удалось совершить только в два, а Уэлдон, предположим, об этом не знает и придерживается первоначального расписания — как вам?

— Многовато допущений. У Шика — или кто он там — была масса времени связаться с Уэлдоном. Вряд ли он такой дурак, что не сообщил бы ему.

— Верно. Это объяснение не годится. Шик не подходит.

— Кроме того, у Шика у самого есть железное алиби на два часа.

— Я знаю. Поэтому и подозреваю его. Но я имел в виду, что Шик — человек свободный. Даже если он побоялся встретиться с Уэлдоном, он мог написать или позвонить по телефону, да и Уэлдон, в свою очередь, тоже. У вас не сидит в кутузке кто-нибудь подходящий? А может, внезапная смерть? Единственное, что приходит мне в голову, — это что сообщник был в таком месте, откуда ни с кем не свяжешься: либо в холодной, либо в деревянном футляре с латунными ручками.

— Или, может, в больнице?

— Или, как вы говорите, в больнице.

— Это мысль, — сказал Глейшер. — Мы займемся этим, милорд.

— Не повредит. Хотя я не очень-то в это верю. Похоже, я в последнее время, как говорится, потерял веру. Что ж, слава богу, пора ужинать, этого у нас никто не отнимет. Эге-гей, что за оживление?

Суперинтендант Глейшер выглянул в окно. С улицы доносился какой-то топот.

— Там что-то несут в мертвецкую. Интересно… Дверь распахнулась настежь, и ввалился мокрый и торжествующий инспектор Ампелти:

— Простите, сэр. Добрый вечер, милорд. Мы нашли тело!

Глава XXI Свидетельствуют свидетели

Заслышав «Я убит»,
Тотчас тюремщик мертвых склеп откроет,
Моря расступятся и отворятся горы,
Чтоб вышел погребенный.

«Книга шуток со смертью»

Пятница, 26 июня

Дознание по делу о смерти Поля Алексиса состоялось 26 июня. Инспектор Ампелти не скрывал облегчения и открыто торжествовал. Долгие годы (как ему казалось) он пытался расследовать нечто неосязаемое. Не будь сделанных Гарриет фотографий, он мог бы в минуту душевной слабости решить, что никакого трупа и не было. А теперь он определенно был — наяву и во плоти. Ну, относительно во плоти. Правда, труп не настолько помог расследованию, как надеялся инспектор. Не лежал на блюде, снабженный биркой «Самоубийца, не кантовать» или «Жертва убийства, последняя модель. Труп от Шика». Однако труп был, а это уже кое-что. Вслед за лордом Питером (который, похоже, специализировался на мнемонических стишках) Ампелти мог повторить:

Как несчастен я за неимением
Трупа и состава преступления!
Но вняла судьба моим молениям —
Труп нашелся. Хуже с преступлением.

Бурно обсуждался вопрос, следует ли выкладывать сразу все, что удалось выяснить, или лучше попридержать некоторые улики и подозрения, на время отложив дознание. В конце концов было решено, что все пойдет как пойдет. Может, что полезное и выйдет, заранее не угадаешь. В любом случае потенциальные подозреваемые к этому времени должны были хорошо понимать свое положение. Некоторые улики — например, подкову — полиция могла, конечно, до поры оставить про запас.