Гавань разбитых ракушек

Как она появилась в моей жизни — было загадкой для меня. Незадолго до этого судьба послала мне знак в виде письма от людей моей прежней родины с просьбой откликнуться. Они искали меня от имени той, что меня родила. И даже прислали фотографии ее семьи. Это было странно. Она никогда не говорила мне об этом по телефону. Она никогда, ни разу не пригласила меня в гости. Никогда не предложила встретиться. Она была моей болью, обидой, гневом, она была моей раной, которая так и не зажила. Но я не хотела встреч. Не хотела назад, в прошлое. Не верила, что это хоть как-то поможет мне. Я приняла новую землю, новую культуру, новый народ. Я стала служить им по мере своих сил и знаний. Я больше не хотела иметь ничего общего с прошлым. Пока не явилась та, что была моей единоутробной сестрой.

На черной земле меня научили ценить кровные узы. Для черного человека нет ничего более святого. Я была наполовину черной. И я лишь наполовину могла с ними согласиться. Та, что была моей кровной сестрой, превратила мою жизнь в ад.

Я разрывалась между ненавистью к ней и желанием заключить ее в объятия. Она проходила мой путь, путь того времени, когда я только приехала на черную землю. Она совершала те же ошибки и думала точно так же, как и я. Как такое было возможно? Неужели кровь? Я смеялась над ней. Я не могла признаться, до чего мы с ней похожи мыслями. Просто нас разделяли годы опыта, вот и все. Мы прошли с ней это испытание. Мы прожили вместе и помогли друг другу понять многое. Я узнала, что могла бы быть любимой, если бы захотела. Я узнала, что кто-то беспокоится обо мне, ищет меня, жалеет и понимает, через что я прошла. Я узнала, что черные люди все же правы — цвет кожи и место рождения не играют роли. Кровь — сильнее всего этого, только родной человек может дать веру в любовь, которую ищешь всю жизнь.

Я — река. Мать Река забрала меня прежде, чем я натворила еще больше ошибок. Прежде, чем я обидела еще больше. Прежде, чем я исковеркала свою жизнь еще раз, только на этот раз своими собственными руками. Мать Река мудра. Она знала, что мне пора уходить. Та, что была моей единоутробной сестрой, заслужила покой и любовь. Теперь, когда я слилась с медовыми речными водами и красота всего мира отражается во мне, как в зеркале, я знаю, что мы будем неразлучны. Я буду охранять ее через ожерелье из палевых ракушек на ее шее. Я возрожусь в ее детях, рожденных от чуткого, любящего мужчины. Я буду ласково оберегать их очаг, как научила меня Мать Река.