Гастролер

— Давай ближе к делу, Егор, — поторопил гость, глянув на часы. — У меня через час встреча с послами в Кремле. И кто он такой?

— Он, как раньше говорили, в законе. То есть вор, который, скажем так, хоть и ворует, но придерживается традиционных принципов морали и этики. Сейчас не буду вас утомлять пространными разговорами, но я долго изучал этот вопрос… Воровская идея, воровская община, с одной стороны, очень глубоко укоренена в русском общинном духе, а с другой стороны, является как бы прообразом социалистического общества…

— Э-эх! Ладно, что-то ты загибаешь, Егор. Слишком для меня все это мудрено. — Леонид Ильич крякнул и, звонко хлопнув ладонями по кожаным подлокотникам, встал с кресла. — И что, твой вор до сих пор ворует?

— Нет, ну что вы! Он давно отошел от дел. Но он по-прежнему пользуется громадным авторитетом в уголовной среде — в том числе и среди цеховиков. Если ему, негласно конечно, поручить на первых порах это щекотливое дело, я уверен, он с ним справится!

— Ты вот что… Изложи все это Алексееву, пусть он с твоим человеком встретится, потолкует, прощупает его… А там поглядим… Это дело надо продумать в тонкостях!

Через полгода в Колонном зале Дома союзов проходил большой праздничный концерт по случаю Дня милиции. Там, по замыслу Нестеренко, и должна была пройти приватная встреча Медведя с Алексеем Николаевичем Алексеевым, одним из референтов секретаря ЦК, недавно посетившим его в институте. Нестеренко возлагал на эту встречу огромные надежды. При всем его немалом житейском опыте и колоссальном аналитическом уме, в этом почтенном пожилом ученом все еще угадывался горячий студентик, с которым Медведь повстречался холодной осенью тридцать второго года в Соловецком лагере… Пригласительный билет на концерт Медведь раздобыл через популярного эстрадного певца и в назначенный ноябрьский вечер, одевшись с иголочки, смешался с гомонящей толпой именитых зрителей. Впервые в жизни он оказался в круговерти парадных милицейских мундиров, полковничьих и генеральских погон и даже посмеялся про себя: знали бы все эти сытые мусора, что в их честную компанию затесался вор в законе, то-то они бы встрепенулись!

Вдруг в толпе мелькнуло очень знакомое лицо: высокий худощавый майор с гладко зачесанными назад светлыми волосами. У Георгия сердце так и екнуло. Вылитый Женька Копейка! Нет, не может того быть… Он двинулся за майором и, приблизившись к нему на приличное расстояние, сразу признал в нем повзрослевшего сына генерал-лейтенанта Калистратова, бывшего вора по кличке Копейка… А сына-то его тоже Женькой звали. Значит, Евгений Евгеньевич Калистратов — тоже мент. Не дай бог, узнает. Только этого ему не хватало. Насколько знал Медведь, убийство генерала Калистратова так и оставалось одним из самых позорных для МУРа висяков, и напоминать о себе Калистратову-младшему ему очень не хотелось. Правда, калистратовский отпрыск вряд ли мог теперь узнать убийцу отца в этом благообразном седом старике: все-таки десять лет прошло… Но и рисковать по-глупому тоже не хотелось.

Он растворился в толпе и пошел искать свое кресло в зале. Но пока шел, затылком почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Медведь даже сбавил шаг, решая, оглянуться или нет… Любопытство взяло верх над осторожностью, и он чуть повернул голову, кося глазом через плечо. Надменно поджав губы, прямо на него пристально глядел сквозь массивные очки безобразно обрюзгший толстяк в поношенной, давно не сменявшейся, генеральской форме. Старик опирался на палку, которую сжимал так крепко, точно собирался сейчас кинуться с ней на Медведя.

Георгий Иванович отвернул лицо и напряг память, чтобы вспомнить, где он мог видеть этого престарелого мужчину. И не вспомнил… Может, генерал обознался или так просто засмотрелся на него, решил Медведь.

А в антракте он, как и было заранее уговорено, отправился в курилку и встал у окна. Он прождал пятнадцать минут, уже прозвенел последний звонок, но Алексеев так и не появился. Не понимая, что могло произойти, Медведь вернулся в зал и стал взглядом искать референта. Нашел — тот, угодливо изогнувшись, стоял перед сидящим в первом ряду молодым заместителем министра внутренних дел Юрием Чурбановым. А по правую руку от красавчика замминистра сидел… тот самый обрюзгший старик-генерал с палкой.

И только через несколько месяцев, под самый Новый год, стало понятно, почему встреча, которую Нестеренко с таким трудом готовил, так и не состоялась…

* * *