Гарвардский Некромант

– Да. Мне очень многое пришлось пересмотреть, и я попытался отразить смену своих взглядов в ходе нашего диалога. Мы отчаянно пытались придумать теорию, которая помогла бы интерпретировать все обнаруженные странности. Но мы знали, что «жуткие эффекты» существуют и что у нас нет для них нормального объяснения. Следовательно, уже нельзя было исключать паранормальные ответы. Мы больше не могли полагаться на допущение, что магии не существует.

Но самое главное: из гипотезы Мэри вытекало простое и проверяемое предсказание.

– Какое?

– Как я уже говорил, Мэри считала, что неважно, читал ли кто-то об экспериментах и были ли они опубликованы. Если, конечно, человек, который знал результаты и понимал их, не умирал. Тогда и только тогда природа пыталась «исправить» саму себя.

– Вы же сейчас не про журнал Nature?

– К счастью, чтобы Nature исправил ошибочную статью, умирать обычно не приходится. Так что я говорю о законах природы.

– Но тогда при чем тут публикация результатов?

– Очевидно, что статью, напечатанную на страницах очень известного журнала, прочитает и поймет множество образованных людей. Статистически рано или поздно некоторые из них умрут. Если же опубликовать статью в каком-нибудь безвестном, мусорном или локальном журнале, ее почти никто не прочитает. Тогда, если гипотеза «мертвых свидетелей» верна, это не должно повлиять на законы природы. Мэри обнаружила, что некоторые статьи о гуманизированных жертвоприношениях напечатаны в очень слабых журналах с низким индексом цитирования. И да, к тому моменту уже многие ученые ставили эксперименты в этой области. Некоторые пытались нас опровергнуть, другие, как и мы, старались разобраться, в чем дело. Так или иначе, результаты этих «невидимых исследований» не инвертировались, но воспроизводились в более поздних работах. Мэри предположила, что поскольку никто не читал эти статьи, «мертвые свидетели» отсутствовали. Доктор Мэтьюс хорошо знал свою работу, поэтому было неважно, опубликовали его статью или нет. Его смерть, по мнению Мэри, и вызвала инверсию. Но я еще раз подчеркну, что это была всего лишь гипотеза. Смелое предположение.

– И как вы собирались проверить гипотезу «мертвых свидетелей»?

– Умирающие ученые.

– Умирающие ученые?

– Да. Это оказалось нашим самым противоречивым – пусть и совершенно безобидным – исследованием. Сначала мы связались с коллегами, у которых диагностировали неизлечимый недуг. Мы отобрали тех, кому, по мнению лечащих врачей, осталось жить меньше года, и попросили их принять участие в эксперименте. Разумеется, мы исключили ученых с заболеваниями психики и нервной системы вроде болезни Альцгеймера.

– И что вы делали с умирающими учеными?

– Мы предоставили им информацию о разных неопубликованных результатах, полученных в нашей лаборатории. Для этого мы разработали целый конвейер экспериментов на дрозофилах. Мы создали двадцать разновидностей гуманизированных мух, по одному человеческому гену в каждой. Например, оказалось, что жертвоприношения дрозофил с человеческим геном алкогольдегидрогеназы, который улучшает скорость переработки этанола, снижают потребление этанола у соседних мух. Разные гены давали разные эффекты. Каждому умирающему ученому дали прочитать одну случайно выбранную неопубликованную статью о каждом из подобных открытий.

– И что потом?

– Мы ждали. Много месяцев.

– Пока некоторые ученые не умерли?

– Пока не умерла половина. Как только это случилось, мы принялись воспроизводить все двадцать экспериментов. Было очень важно, что ни я, ни Мэри, ни другие коллеги, которые воспроизводили опыты, не знали, какие статьи достались тому или иному ученому. Эту информацию зашифровали до самого конца эксперимента.

– Ослепление!

– Именно. В итоге десять экспериментов удалось воспроизвести. Еще в десяти мы обнаружили инверсию.

– Ух ты! Это в каких?

– Предсказания Мэри оказались абсолютно точны. Все десять инверсий произошли в работах, которые читали уже умершие ученые.

– Теперь мне интересно узнать, существует ли «эффект мета-инверсии».

– Вы имеете в виду, можно ли повторить результаты эксперимента с «мертвыми свидетелями» после того, как его опубликовали в престижном журнале?

– Да.

– Первыми их воспроизвели китайские исследователи. Правда, они использовали рыбок, а не дрозофил. И, очевидно, умирающих китайских ученых. Но в остальном схема эксперимента оказалась схожей.

– И научное сообщество приняло открытие?