Гарри Поттер. Туда и Обратно

— Тогда я должен упомянуть и про выращенных тёмными силами летающих тварей, которые могут представлять определённую опасность… Конечно, я в воздухе легко от них отобьюсь, но другие скорее всего нет. Поэтому хоть полёты в нормальную погоду достаточно безопасны, использовать дельтапланы в военных целях… можно, но это может быть опасно. На метле можно легко уйти от вражеских летающих тварей, да и погода на неё никак не влияет… поэтому я бы рекомендовал вашей дочери освоить метлу.

Элронд согласно кивнул:

— Хорошо. И всё же, я должен тебя поблагодарить, ты внёс определённую новизну в жизнь Арвен. Жизнь перворожденного длинна и немногое может скрасить её.

— Что ж… — я хитро улыбнулся, — там, откуда я родом, придумали столько способов развлечений, что не хватит и жизни эльфа, чтобы попробовать их все.

— Хорошо, ступай, — Элронд приложил палец к виску, — Арвен с утра как на иголках, ждёт тебя. А мне нужно обдумать всё сказанное.

Я поднялся и пошёл на выход, вежливо распрощавшись с владыкой.

Отправился сразу на лётное поле, думая о том, как обеспечить безопасность от орков и систему раннего предупреждения об орочьем нападении.

Зашёл на платформу лифта и нажал кнопку. Лифт был, можно сказать, внешним. Стальная площадка, четыре длинных толстых балки, и подъёмный механизм с балансиром массой в двести килограмм. Поднявшись на скалу, увидел готовую к полёту Арвен, которая ждала меня едва не пританцовывая.

— Ну что, курсант, готовы к первому полёту?

Арвен просияла и я начал подготовку. Достал и увеличил в размерах свой дельталёт, достал лётный костюм для Арвен — она хоть и носила кожаные сапоги и штаны, и весьма удобную куртку сверху, но лучше, если это будет зачарованный на защиту доспех. Помог ей облачиться — наголенники, наручи, налокотники, шлем, защита ступни — жёсткие ботинки, напоминающие лыжные. Арвен после облачения выглядела очень воинственно. Я подошёл и опустил ей забрало, после чего начал инструктаж по поводу того, как нужно готовить аппарат к полёту и как на него забираться. Где и как пристёгиваться, где и как держаться. Это только с виду легко. Крепление у моего дельтаплана было сделано специально под костюм, алюминиевая кираса, крепилась в районе поясницы специальным тросиком к дельтаплану. На этот раз я чуть-чуть изменил дельтаплан — увеличил мощность двигателя форсировкой до семидесяти килограмм тяги и увеличил само крыло в полтора раза — теперь оно могло выдержать двоих, прицепленных бок-о-бок. Когда мы прицепились, Арвен внезапно расхотела летать. Судя по обилию эмоций, так редко свойственных эльфам, у Арвен сегодня лучший день в этом столетии. Она сомневалась, но я настаивал — поздно! Разбежались мы, и прыгнули со скалы. Девушка взвизгнула, а я выжал рукоять тяги, боясь, что крыло не выдержит. Вроде расчёты делал правильные, перепроверил всё… Нет, выдержало — крыло после включения двигателя и нагего разбега полетело, арвен покачивалась на подвесе и зажмурилась, вцепившись в трапецию управления. Я же ухмыльнулся:

— Можно открыть глазки…

Она распахнула глаза и даже рот приоткрыла — вид сверху открывался просто… волшебный. Такое увидишь — не захочешь приземляться. Поле до самого горизонта, ветер в лицо, свист ветра на крыле… Просто праздник какой-то. Девушка молчала и созерцала эту прелесть, мы уверенно летели вперёд тандемом. Судя по сильно участившемуся сердцебиению, которое я и без всякой магии ощущал, она в восторге. Впрочем, достаточно взглянуть на её сияющую мордашку.

Летели мы уверенно, день сегодня был ясный и ветер сильный. Масса всей конструкции была чуть больше нашей собственной, и только благодаря хорошей центровке и упралению тягой двигателя дельтаплан прекрасно слушался руля и летел очень уж чётко. Самое время начать обучение.

— Арвен? Арвен, очнись.

— Да, — она повернулась ко мне.

— Начинаем учиться. Так, есть три оси, по которым можно управлять дельтапланом. Это крен, тангаж и рысканье. Смотри, когда мы отдаём трапецию от себя, острие крыла поднимается вверх — мы начинаем набирать высоту, но теряем скорость. Это тангаж. Угол между горизонтом и тем, куда смотрит острие крыла — называется угол атаки.

— Ага, — она меня слушала очень внимательно.

— Рысканье — это плоский поворот. Чтобы повернуть, нужно одну сторону трапеции потянуть на себя, другую от себя, не поднимая и не опуская крылья и нос. Вот так, — я выполнил этот приём, — при плоском повороте мы по инерции заваливаемся на крыло. Если поток будет обтекать неправильно, мы можем свалиться в штопор — это неуправляемое вращение. Такое происходит у птиц, если им подстрелить одно крыло. Не то чтобы это было непоправимо, но можно запросто разбиться. Ну и наконец, крен, это движения трапеции влево и вправо, — я показал их, — как тебе?

— Очень!

* * *