Гарри Поттер и Тайный грех

— Когда поднимаешься в небо, все проблемы остаются внизу, — Северус разглядывал далекие поля, похожие на лоскутное одеяло. — Все становится таким мелким… неважным… Мы и сами — маленькие пылинки на лице земли.

— Мы не пылинки! — возмутился Гарри. — Мы люди! Живые! Счастливые! Свободные! Я знаю, что никогда не буду прежним после этого полета!

Северус молчал, улыбаясь.

— Это не та свобода, о которой я говорил, Кит, — сказал он, наконец.

— А какая — та? — задумчиво спросил Гарри, глядя на подернутый дымкой небосклон. — Сириус, по-твоему, свободен? Ты ему завидуешь? Ты связался со мной и…

— Свобода — это не пустота, не отсутствие обязательств, оков и привязанностей. Свобода — это состояние ума, Кит. Демокрит говорил, что свободный человек «ни на что не надеется и ничего не боится». Это не обо мне! Я больше не гонюсь за свободой, ведь сама эта погоня есть рабство, такой вот парадокс! — неожиданно беспечно рассмеялся Северус. — Я понял это, когда едва не потерял тебя, Кит. Свобода — это химера! И я не завидую Сириусу. Я никому не завидую. Потому что в эту минуту нет никого счастливей меня! — крикнул он, схватил Гарри за плечи и крепко поцеловал в губы.

— Есть! Я счастливее!

— Нет, я!

— Хорошо, одинаково! — засмеялся Гарри и повернулся к пилоту: — Скажете, когда поднимемся до трех тысяч, сэр!

— Хочешь загадать желание? — ухмыльнулся Северус.

— Нет. Я не верю больше в такие вещи! Все, чего я желаю, я добьюсь сам. Ты к своей свободе шел много лет, боролся за право быть собой, а когда получил столько свободы, сколько другим и не снилось, кричишь «Химера!»

— Химера! — заорал Северус, похоже, обращаясь к тающему в воздушной дымке Лондону.

— Северус Снейп врет! — крикнул Гарри. — Он ничего не боится! Только томографа-а-а!!!

— Я боюсь мотоцикла Сириуса! Он рассыпается-а-а!!! Бродяга, ты меня слышишь? Забери свою развалину!

Оба хохотали.

Пилот невозмутимо изучал показания приборов. Очевидно, с высоты пассажиры кричали и не такое. В небе не было барьеров для эмоций.

— Ни на что не надеется и не боится только труп! Глупость твой Дерьмокрит сказал! — объявил Гарри, едва отдышавшись.

— Кит, я много чего боюсь! — неожиданно горячо заговорил Северус. — Ты думаешь, становясь к операционному столу, я спокоен, как удав? Я просто не позволяю страху и беспокойству сожрать меня! Я выключаю все эмоции! Чертов томограф просто был неожиданностью… Когда мне было лет пять, отец напился и закрыл меня в буфете. Я крутился внутри, пытаясь выбраться, свалил буфет дверцами вниз и просидел там почти сутки. Я бы и не вспомнил это, если бы не история с МРТ. Но теперь… Справлюсь и с этим. Не думаю, что мне понадобится твоя компания в капсуле, — улыбнулся он. — Но у меня есть другой страх, — прибавил он, посерьезнев. — Настоящий. Страх с большой буквы.

— Я знаю, о чем ты, — взволнованно сказал Гарри. — Твой страх… я услышал его в твоей музыке.

— О-о, — только и сказал Северус. — А кто говорил, музыка не бывает личной?

Гарри схватил Северуса за руки.

— Перепиши конец своей пьесы! Потому что… Я всегда буду с тобой, — пылко, взахлеб заговорил он, глядя в загадочную глубину темно-карих глаз. — Что бы ни случилось. Верь мне. Не потому, что тут, в небе, хочется делать глупости и давать пустые обещания. Как ты подарил мне себя, так и я дарю себя тебе. Я никуда не денусь, потому что ты... Ты живешь во мне! Невидимо, волшебно! Я никогда не буду свободен от тебя, пока дышу! А если вдруг стану свободен, то задохнусь и умру. Я не мираж, не фантом и не химера! Я живой и настоящий! Хотел сказать тебе про любовь, но это не любовь! Это больше, чем любовь! Оно… оно не вмещается во мне!

Северус молча прижал его к своей груди, улыбаясь и не чувствуя, как по лицу текут слезы.

— Три тысячи футов над землей! — крикнул пилот.

~*~*~*~*~*~

Эпилог. Полгода спустя

Гарри аккуратно припарковал Альфа Ромео возле кафе «Неро», вышел из машины и заботливо убрал салфеткой со стекла голубиное благословение. Раньше молодой человек и не подозревал, что можно влюбиться в автомобиль. С мистером Ромео Гарри возился так часто и с таким удовольствием, что Северус порой подшучивал, порой раздражался и говорил что-то вроде «Хватит его облизывать» и «Меня бы так, мистер Поттер», когда юный автолюбитель увлеченно натирал губкой и без того сверкающие бока своего железного коня. К удивлению Северуса, вождение Гарри освоил легко и быстро, хотя все еще продолжал нервничать, ежедневно добираясь от Кью Гарденс в Южный Кенсингтон на подготовительные курсы при университете.