Гарри Поттер и Тайный грех

— Спасибо, профессор Снейп, — Гарри сказал это очень тихо, но тот его услышал. Внезапно, повинуясь непонятному внутреннему порыву, Гарри коснулся кончиками пальцев его плеча: — Не переживайте, что он умер, сэр. На все воля божья.

— О, брат Гарри, — нехорошим голосом ответил профессор, сверля юношу опасным дьявольским взглядом. — Сколько вам лет?

— Семнадцать, — автоматически ответил юноша и вспыхнул. Надо было прибавить года три, с досадой подумал он.

— М-м, — с неподражаемой интонацией сказал профессор. По его губам скользнула и пропала кривая улыбка.

— Всего доброго, сэр, — натянуто улыбнулась Гермиона. — Может, мы еще как-нибудь зайдем к вам? Было очень интересно пого...

— Нет, — рявкнул кардиохирург. — У меня нет времени на вашего бога!

— Спасибо, — едва успел сказать Гарри.

Дверь за ними с треском захлопнулась.

Юные евангелисты тяжело вздохнули и побрели по мокрому асфальту притихшей после дождя улицы.

— Моя Библия! — воскликнул вдруг Гарри. — Я забыл ее у носатого дьявола!

— Нехорошо так говорить о человеке, — нахмурилась Гермиона. — Даже о таком, как этот Снейп. Завтра заберешь. Сегодня нам не повезло, профессор был не в духе. Может, завтра он будет более вежлив.

— Не думаю, — буркнул Гарри. — Наверное, зарезал пациента и решил напиться. Хирург хренов.

— Гарри, прекрати сквернословить! — возмутилась девушка. — Каждое дурное слово — плевок в лицо Господу.

— Отец, прости меня, — испуганно проговорил Гарри. — Ради Иисуса, прости, — он взволнованно посмотрел на Гермиону: — Я просто как подумал, что опять к нему идти...

— Он странный тип, конечно, — согласилась Гермиона. — Заметил, он на меня даже и не смотрел? Как тебя зовут, спросил, а меня — нет. Игнорировал, будто я — пустое место. А на тебя уставился, как на восьмое чудо света.

— Честно? — Гарри почувствовал, что предательски краснеет. — Я не заметил, — соврал он.

— Обычно все мужчины на меня пялятся, когда мы с братом Роном Слово несем. Рона это жутко раздражает, — прибавила она. — Просто я лучше знаю Писание, вот и все.

— Просто ты симпатичная, — ввернул Гарри.

— Божье благословение, — пожала плечами девушка. — Но иногда это мешает... нести Евангелие.

— Не ходи одна, — нахмурился Гарри. — Психи разные бывают. Маньяки.

— Я под божьей защитой. Каждый раз молюсь, перед тем как из дома выйти.

— Ну, тогда все в порядке, — неуверенно ответил Гарри.

— Ни одной души не привели сегодня к Господу, — огорченно сказала Гермиона.

— День считай пропал, — вздохнул брат Гарри.

* * *

5. Клубничный сок

Гарри спал плохо. Всю ночь его преследовал Образ. Страшный бледный демон с черными развевающимися волосами, с пламенеющим взглядом под хмурыми черными бровями, заносил над грудью юноши огромный острый скальпель. Нижняя половина лица была скрыта хирургической маской черного цвета. Медицинский халат демона также был черным, напоминающим дьявольскую мантию до пят, — возможно, чтобы скрыть хвост. Весь ужас был в том, что во сне Гарри не мог пошевелиться, и, прикованный невидимыми путами к операционному столу, в бессилии смотрел, как приближается к нему бледное лицо с горящими глазами, рука в белой перчатке рывком срывает маску, и вот лик демона уже в каких-то дюймах от его, Гарри, лица. Парализованный страхом, юноша смотрел на красиво очерченные губы дьявола — длинные и изогнутые, словно охотничий лук, с насмешливо приподнятыми уголками. Внезапно дьявол опустил руку, сжимающую нож, склонился над Гарри и медленно коснулся его губ своими губами.

Юноша вскрикнул и проснулся. Он прижал ладонь ко рту — казалось, сатана опалил его губы адовым огнем.

«Матерь Божья, Пресвятая Богородица», — от ужаса Гарри забыл, что он харизмат, и взмолился по другому адресу словами тети Петуньи.

Дрожа от пережитого ужаса, он встал и, подбежав к умывальнику, ополоснул лицо холодной водой: казалось, его губы все еще горят.

Тяжело вздыхая, Гарри сел на скрипучий стул и вознес Отцу горячую молитву. Сегодня Господь был добр. Молитва успокоила юношу, и, разогнав навеянные сном бесовские мысли, вернула Гарри на грешную землю с ее простыми радостями — после завтрака необходимо было заправить бензином газонокосилку и подстричь небольшой газон вокруг кинотеатра.

Выйдя из булочной, Гарри внезапно вспомнил слова профессора о том, что о смерти его пациента напишут газеты. Пастор Дамблдор не одобрял интерес паствы к газетам, как к не библейской литературе, но и не запрещал, поэтому Гарри купил утренний выпуск «Таймс» и уселся на ближнюю скамейку в тени каштана. Он откусил булочку и едва не подавился: весь разворот первой полосы занимал некролог. Под портретом пожилого седоволосого человека Гарри прочитал:

«Вчера, пятнадцатого июня 20… года, на восемьдесят девятом году жизни, ушел в вечность духовный глава Англиканской церкви, архиепископ Кентерберийский Доннован Уиллис. Господь призвал к себе выдающегося теолога, преданного служителя церкви и своего народа, либерала, просвещенного политического деятеля и мудрого лидера. Траурное богослужение состоится…»