Гарри Поттер и принц-полукровка

– Спасибо, – сказал Гарри, ощупывая чистое лицо. – Как там нос?

– В порядке, – откликнулась Гермиона, но встревожилась: – А что такое? Гарри, в чем дело? Мы чуть с ума не сошли!

– Потом расскажу, – ответил Гарри, почувствовав, как навострили уши Джинни, Невилл, Дин и Шеймас; даже Почти Безголовый Ник, гриффиндорский призрак, подплыл поближе.

– Но… – возразила Гермиона.

– Не сейчас, – сурово и многозначительно изрек Гарри. Пусть все думают, что с ним приключилась какая-то героическая история – желательно с участием парочки Упивающихся Смертью и минимум одного дементора. Конечно, Малфой не замедлит растрезвонить о своем подвиге, но можно ведь надеяться, что до большинства гриффиндорцев эти слухи просто не дойдут.

Гарри потянулся через Рона за двумя куриными ножками и горстью картофеля фри, но взять их не успел – они исчезли, и на столе появилось сладкое. Рон накинулся на шоколадный торт, а Гермиона сказала:

– Так или иначе, Распределение ты пропустил.

– Шляпа выдала что-нибудь интересное? – полюбопытствовал Гарри и взял пирожное с патокой.

– Нет, все то же… сам знаешь… советовала объединиться перед лицом врага.

– А Думбльдор говорил про Вольдеморта?

– Пока нет, но его главная речь обычно бывает после ужина. Осталось недолго.

– Злей сказал, что Огрид опоздал на пир…

– Ты видел Злея? Где? – спросил Рон, самозабвенно вгрызаясь в торт.

– Так, случайно наткнулся, – уклончиво ответил Гарри.

– Огрид опоздал всего на пару минут, – сказала Гермиона. – Вон он тебе машет.

Гарри посмотрел на учительский стол и улыбнулся Огриду; тот и правда махал ему рукой. Огрид так и не научился вести себя сдержанно, с достоинством, как, например, профессор Макгонаголл, куратор «Гриффиндора». Она сидела рядом – ее макушка была чуть выше локтя Огрида – и его энтузиазма явно не одобряла. По другую сторону от Огрида сидела преподавательница прорицания профессор Трелони. Гарри очень удивился: она редко покидала свою комнату в башне, и раньше он никогда не видел ее на пиру в честь начала учебного года. Вся в сверкающих бусах и многочисленных шалях выглядела она, по обыкновению, нелепо; гигантские очки увеличивали ее глаза до невероятных размеров. Гарри всегда считал Трелони немножечко шарлатанкой, поэтому в конце прошлого учебного года был просто потрясен, узнав, что именно ее предсказание навлекло несчастье на его семью. Теперь ему даже смотреть на нее не хотелось; к счастью, с прорицанием он уже развязался… Профессор Трелони обратила к нему глаза, огромные, как огни маяка; он быстро отвернулся, и его взгляд упал на Малфоя, который изображал, как крошит Гарри нос. Слизеринцы, умирая от смеха, исступленно били в ладоши. Гарри поспешно уткнулся взглядом в свое пирожное. Внутри у него все горело. Чего бы он только не дал, чтобы побеседовать с Малфоем по душам с глазу на глаз…

– Так что хотел профессор Дивангард? – спросила Гермиона.

– Узнать, что на самом деле произошло в министерстве, – ответил Гарри.

– Не он один, – фыркнула Гермиона. – В поезде нас прямо запытали вопросами, правда, Рон?

– Ага, – подтвердил Рон. – Все хотят знать, правда ли, что ты – Избранный.

– Даже у нас, привидений, только это и обсуждают, – сообщил Почти Безголовый Ник, доверительно склоняя к Гарри голову, которая плохо держалась на шее и опасно заколыхалась над плоеным воротником. – Меня считают своего рода экспертом по Гарри Поттеру; в призрачном сообществе известно, что мы дружны. Однако я наотрез отказался донимать тебя расспросами. «Гарри Поттер знает, что может рассчитывать на полную конфиденциальность с моей стороны, – так я всем сказал. – Я скорее умру, чем предам его доверие».

– Жуткая угроза, – заметил Рон, – если учесть, что ты и так покойник.

– Приятен, как тупой топор, – оскорбился Почти Безголовый Ник и, поднявшись над скамьей, скользнул на другой конец гриффиндорского стола. Тем временем Думбльдор встал. Смех и разговоры стихли почти мгновенно.

– Добрый вечер, друзья! – Думбльдор широко улыбнулся и развел руки, точно хотел обнять весь зал.

– Что это с ним?! – ахнула Гермиона.

Не только она заметила, что правая рука Думбльдора почернела. По Большому залу побежал шепоток; Думбльдор все понял, но лишь улыбнулся и тряхнул лилово-золотым рукавом, скрывая увечье.

– Пустяки, не стоит внимания, – беспечно проговорил он. – А теперь… Новички, добро пожаловать; старички, с возвращением! Впереди у вас год, сулящий волшебные знания…

– Летом его рука была точно такая же, – шепнул Гарри Гермионе. – Я думал, он ее уже вылечил… или хотя бы мадам Помфри.

– Она как мертвая, – в ужасе отозвалась Гермиона. – Бывают раны, которые нельзя вылечить… от старинных проклятий… а еще есть яды без противоядия…