Гарри Поттер и принц-полукровка

– Вообще, пока Думбльдор директор, преподаватели защищены лучше всех; известно ведь, что Вольдеморт одного Думбльдора и боится.

Дивангард молча смотрел в пространство, очевидно обдумывая услышанное, а потом будто нехотя пробормотал:

– Да, верно, Тот-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут никогда не бросал вызов Думбльдору… И вот еще что: я же не присоединился к Упивающимся Смертью, и Тот-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут вряд ли числит меня своим другом… Значит, безопаснее возле Альбуса… Не стану лукавить, смерть Амелии Боунс меня потрясла… если уж она, при всех знакомствах и связях в министерстве…

Вернулся Думбльдор. Дивангард вздрогнул, точно совершенно о нем забыл.

– А, вот и ты, – сказал он. – Что так долго? Желудок не в порядке?

– Нет, на мугловые журналы засмотрелся, – ответил Думбльдор. – Обожаю узоры для вязания. Гарри, пожалуй, мы с тобой злоупотребили гостеприимством Горация. Нам пора.

Гарри без тени сожаления вскочил с кресла. Зато Дивангард приуныл:

– Уже?

– Да, пора. Я прекрасно вижу, когда дело проиграно.

– Проиграно?..

Дивангард заволновался. Он нерешительно крутил толстыми большими пальцами, глядя, как Думбльдор застегивает пуговицы на дорожном плаще, а Гарри – молнию на куртке.

– Ну-с, дорогой Гораций, очень жаль, что тебя не заинтересовало мое предложение. – Думбльдор, прощаясь, поднял здоровую руку. – Мы в «Хогварце» были бы рады твоему возвращению. Но если захочешь нас навестить, милости просим. Примем, несмотря на всю самоновейшую защиту.

– Да… что ж… очень любезно… как я сказал…

– Тогда до свидания.

– До свидания, – попрощался и Гарри.

Они уже выходили, когда сзади раздался крик:

– Ну хорошо, хорошо, согласен!

Думбльдор обернулся к Дивангарду. Тот, задыхаясь, стоял на пороге гостиной.

– Согласен забыть об отдыхе?

– Да, да, – нетерпеливо закивал Дивангард. – Пусть я сумасшедший, но согласен.

– Чудесно, – просиял Думбльдор. – Тогда, Гораций, надеюсь увидеться первого сентября.

– Да уж непременно, – проворчал Дивангард.

Уже на садовой дорожке до Гарри и Думбльдора донеслось:

– Я потребую прибавки жалованья!

Думбльдор коротко хохотнул. Калитка захлопнулась, и они в темноте и клубящемся тумане стали спускаться с холма.

– Молодец, Гарри, – похвалил Думбльдор.

– Я же ничего не сделал, – удивился тот.

– Еще как сделал. Ты показал Горацию, сколько он выиграет, вернувшись в «Хогварц». Он тебе понравился?

– Э-эм…

Гарри не знал, что ответить. Дивангард был по-своему приятен, но слишком тщеславен и вопреки всем заверениям слишком удивился, что из муглорожденной получилась хорошая ведьма. Впрочем, Думбльдор избавил Гарри от необходимости все это высказывать.

– Гораций, – заговорил он, – очень любит спокойную жизнь. А также общество знаменитых, успешных и облеченных властью людей. Ему приятно сознавать, что он оказывает на них влияние. Сам он на трон никогда не стремился; с его точки зрения, удобней сидеть сзади – можно, образно выражаясь, вытянуть ноги. В «Хогварце» он непременно выбирал себе любимчиков – за целеустремленность, ум, обаяние или талант, причем обладал прямо-таки сверхъестественным чутьем на будущих звезд. Гораций создал нечто вроде клуба фаворитов и помогал завязывать полезные знакомства, обязательно с выгодой для себя, не важно какой, будь то бесплатная коробка любимых ананасовых цукатов или возможность порекомендовать своего человечка в отдел по связям с гоблинами.

Гарри живо представил огромного жирного паука, который безмолвно плетет свою сеть и периодически дергает за ниточки, чтобы подтащить поближе большую сочную муху.

– Я рассказываю все это, – продолжал Думбльдор, – не для того, чтобы настроить тебя против Горация – видимо, теперь его следует называть «профессор Дивангард», – но чтобы ты был настороже. Он, без сомнения, попытается включить тебя в свою коллекцию. Ты станешь главной его драгоценностью: подумайте, сам мальчик, который остался жив… или, как тебя нынче величают, Избранный.

Гарри пробрал озноб, причем совсем не из-за тумана. Он вспомнил слова, услышанные несколько недель назад; пророчество, наполненное для него особым, ужасным звучанием:

Выжить суждено лишь одному…

Думбльдор остановился напротив церкви, мимо которой они проходили по пути к Дивангарду.

– Пожалуй, достаточно. Будь любезен, возьми меня за руку.

На сей раз Гарри был морально готов к аппарированию, и тем не менее оно не доставило ему никакого удовольствия. Когда прекратилось давление и он снова смог дышать, обнаружилось, что они с Думбльдором стоят на деревенской улице недалеко от одного из двух самых дорогих его сердцу мест – «Гнезда». На душе, несмотря на тоску, сразу полегчало. Там Рон… миссис Уизли… и все ее потрясающие вкусности…

– Если не возражаешь, Гарри, – сказал Думбльдор, когда они входили в калитку, – прежде чем мы расстанемся, я бы хотел с тобой кое о чем поговорить. Наедине. Может, зайдем сюда?

Думбльдор указал на ветхий сарайчик, где Уизли хранили метлы. Гарри, слегка удивленный, вслед за Думбльдором прошел в скрипучую дверь. Сарайчик был чуть меньше чулана. Думбльдор засветил волшебную палочку и улыбнулся Гарри: