Гарри Поттер и Принц-Полукровка

Предисловие переводчика

Эту книгу нельзя, собственно говоря, отнести к «Народному переводу». Я использовал скороспелый перевод сайта Snitch, который, как я понял, продолжил дело Народных переводчиков, и привёл его в порядок по так же «пиратски» скачанному оригиналу.

Имена и названия я привёл в соответствие с «Народным переводом» — кроме имён, ранее не встречавшихся (Хорас Слизхорн, Руфус Скримджер и прочие). Одно имя — Фенрир Грейбек — я русифицировал в Фенрира Бирюка.

В.В.Сорокин

Ноябрь-декабрь 2005

Эту версию перевода я распечатал, а также разослал по е-мэйлу на пару адресов искателей текста 6-ой книги. Заодно обнаружил, что количество орфографических и синтаксических ошибок в ней превышает норму приличия.

При повторном редактировании я обнаружил не только обилие ошибок, но и изрядные несоответствия оригинального текста и «приличного» перевода, выходящие — на мой взгляд — за допустимые пределы переводческой вольности, и, естественно, прогнал сравнение всего перевода с оригиналом заново. Заодно с орфографией и синтаксисом разобрался (надеюсь).

В конце книги я приложил комментарии к своему (уже можно, надеюсь, так сказать) переводу.

В.В.Сорокин

3 марта 2007

Глава первая «Тот министр»

Время близилось к полуночи, а премьер-министр сидел один в своём кабинете и читал длинную служебную записку, смысл которой проскальзывал через его мозг, не оставляя там даже и тени следа. Он ждал телефонного звонка от президента одной далёкой страны, и гадания, когда же, наконец, позвонит этот бедолага, и попытки приглушить неприятные воспоминания о невероятно длинной, утомительной и трудной прошедшей неделе, не оставляли в голове места больше ни на что. Чем сильнее пытался премьер-министр сконцентрироваться на документе, тем явственнее перед ним вставало злорадное лицо его политического оппонента. Этот самый оппонент появился в новостях как раз сегодня, и не просто перечислил все ужасные события за прошедшую неделю (можно подумать, кому-то об этом надо было напоминать), но ещё и объяснил, почему каждое из них лежит на совести правительства.

От одной только мысли об этих обвинениях у премьер-министра подскочил пульс: правды в них было столько же, сколько и порядочности. Ну как, скажите, правительство могло предотвратить обрушение этого моста? Просто возмутительно — полагать, что на поддержание мостов тратится недостаточное количество средств. Мосту было меньше десяти лет, и даже самые лучшие специалисты были не в состоянии объяснить, почему он треснул напополам и увлёк за собой в реку дюжину машин. Как можно говорить, что из-за недостатка полицейских произошли те два громких жутких убийства? Или может, правительство должно было предсказать безумный ураган юго-западнее Лондона, принёсший столько жертв и разрушений? Или может это лично его вина, что один из его замов, Герберт Корли, повёл себя так странно, что теперь ему, пожалуй, придётся побыть какое-то время в кругу семьи?

«Тревожное настроение охватило страну», — завершил оппонент свою речь, едва сдерживая широкую ухмылку.

К сожалению, это было действительно так. Премьер-министр сам это чувствовал. Люди выглядели более несчастными, чем обычно. Даже погода была в упадке. Такой холодный туман в середине июля… Это было необычно, ненормально…

Он перевернул вторую страницу записки, посмотрел, сколько ещё читать, и бросил это безнадёжное занятие. Вытянув руки над головой, он тоскливым взглядом окинул свой кабинет. Это была уютная комната, с красивым мраморным камином и высокими окнами с частым переплётом, не по сезону плотно закрытыми. С лёгкой дрожью премьер-министр встал и подошёл к окну, всматриваясь в туман, давивший на стекло. И именно в этот момент, когда он стоял спиной к комнате, он услышал позади себя лёгкое покашливание.

Он застыл нос к носу со своим испуганным отражением в тёмном стекле. Он знал этот кашель. Он уже слышал его раньше. Он медленно развернулся лицом к пустой комнате.

— Да? — сказал он, пытаясь придать голосу храбрости больше, чем он чувствовал.

Какой- то момент он тешил себя невероятной надеждой, что никто не отзовётся. Однако голос тут же ответил: резкий, решительный голос, он говорил так, словно зачитывал заранее подготовленное заявление. Он исходил — премьер-министр понял это по первому кашлю — от похожего на лягушку невысокого человека в длинном серебристом парике, что был изображён на маленькой, грязной картине маслом, висевшей в дальнем углу комнаты.

— Премьер-министру магглов. Необходимо срочно встретиться. Прошу вас ответить как можно скорее. С уважением, Фадж.

Человек с картины выжидающе смотрел на премьер-министра.

— Э… — начал премьер-министр, — послушайте… сейчас не самое подходящее время… видите ли, я жду звонка… от президента…

— Это подождёт, — тут же парировал портрет. У премьер-министра упало сердце. Именно этого он и боялся.

— Но я действительно хотел с ним поговорить.