Гарри Поттер и Ось Времён

Кроме членов команды на стадионе собралось около двадцати человек желающих попробовать себя в квиддиче. Первым делом пробовали отбивал. Пробовать их пришлось, так сказать, на своей шкуре. Гарри, не поднимавшийся в небо — на метле — с того времени, как Амбридж объявила о его дисквалификации, так что сейчас ему было немного неуютно. Но, стоило его ногам оторваться от земли, он вновь ощутил свободу. Но мог делать всё что угодно. В небе для него не было границ, не было ничего невозможного. Когда отбивалы попытались сбить его бладжерами, он даже не обратил на это внимания: легко увернувшись от слабо пущенных мячей Гарри ушёл в почти отвесное пике, потом сделал «мёртвую петлю», снова пике… свечка… мимо снова просвистел бладжер… вступили другие игроки… ещё одна пара отбивал вступила в игру. Опять то же самое: бладжеры летят слишком слабо, и капитан тоже это понимает. Выбор капитана вновь остановился на прошлогодней паре — Керк и Слоупер. Сейчас игрокам предстояло опробовать загонщиков. Рон занял место в воротах, отбивалы запускали в загонщиков бладжеры, а Гарри изображал команду соперника, всячески мешая игрокам делать передачи. Хотя, конечно, мешать у него получалось не очень. Он далеко не всегда мог перехватить Кваффл, во время передачи, или преградить дорогу игроку. Хотя, впрочем, ему и не положено — он ловец, и его дело поймать крошечный снитч, а не кидаться красным громилой.

Наконец выбор команды остановился, по традиции, на девушке. Третьйм загонщиком стала Элаиза Митчелл, одноклассница Джинни.

Когда команда была укомплектована, Кетти выпустила мячи. Мерлин! Как же он соскучился по квиддичу! За двадцать минут он трижды поймал снитч, как бы отыгрываясь за прошедшие месяцы. Молния, как и прежде, была великолепна. Она так и осталась лучшей гоночной метлой сезона, даже не смотря на то, что в продаже появились Нимбус 2002.

Когда ребята уже собирались идти в гриффиндорскую башню, откуда-то сверху спикировала Хедвиг. К лапке её была привязана записка, в которой Хагрид приглашал их к себе в хижину на чай с кексами.

— Ну что? Пойдём? — спросил Гарри у Рона.

— А как же Гермиона?

— Перо есть?

Пера у Рона не было, так что пришлось идти в гостиную за подругой.

Гермиона тоже была не против проведать лесничего, так что, оставив мётлы в спальне, ребята отправились к Хагриду.

— Э… привет, ребят! — громогласно поздоровался великан, открывая дверь. — Ну проходите скорей, чой-то вы на пороге-то стоите, — засуетился он.

Уже через несколько минут перед каждым из гостей стояла чашка чая, размером с небольшое ведро, и тарелка с фирменными кексами а-ля «гранит науки».

У лесничего они просидели почти до вечера, разговаривая обо всём подряд. Хагрид, чуть ли не подпрыгивая от радости, рассказал, что Грокх уже почти связно говорит некоторые фразы по-английски. Ещё он очень долго ругал Аллетра и Фаджа, а потом неожиданно начал спрашивать про учёбу. Узнав, что все трое пойдут на разные отделения аврората, Хагрид сначала испугался, потом обрадовался, потом стал говорить, что это очень опасно.

— Хагрид, а жизнь — она вообще опасная штука, — вздохнул Гарри.

Больше эту тему не поднимали. В полседьмого вечера друзья отправились в башню, чтобы хотя бы начать делать уроки. А в случае Гермионы, уже всё закончившей, посмотреть как их будут делать другие, или что-нибудь почитать.

На следующей неделе Хагрид гордо продемонстрировал классу небольшого акромантула.

— Гарри, он спятил, — пролепетал Рон, едва только увидел предмет изучения.

— Зато не Васелиск.

— Лучше бы Васелиск, — ответил рыжий друг, безуспешно пытаясь спрятаться за спину Гарри.

Гарри в очередной раз порадовался, что слизеринцы стараются лишний раз не попадаться ему на глаза, а ни то сейчас бы они засмеяли Рона. В общём, урок получился так себе. После этого Хагрид, к счастью, больше не демонстрировал этого «маленького симпатягу», а ограничился более мелкими плотоядными хищниками.

Шло время. Наступил октябрь. Погода испортилась. Вместо солнечных дней стояла промозглая истинно английская сырость. Учёба превратилась в настоящую пытку. У Гарри так ничего и не получилось с трансфигурацией, Оклюменция, а вернее Лигилименция, проходила в высшей степени отвратно — после того как от него потребовали учиться защищаться общепринятым способом дело почти не двигалось, хотя, конечно, было лучше чем в прошлом году. Гарри не переставал подозревать, что либо дамблдор провёл со Снейпом воспитательную беседу, либо тот очень серьёзно заболел. Либо и то и другое одновременно. Как бы то ни было, за последний месяц к Гарри профессор цеплялся значительно меньше. Впрочем, от потери баллов Гриффиндор это не спасало.

Близился Хеллоуин, а вместе с ним и первая вылазка в Хогсмид. Всвязи с этим обострился и вопрос девичьего внимания, достававшегося Гарри Поттеру, как герою-освободителю, что лично его ужасно раздражало. За неделю уже около двух десятков девчонок ухитрились пригласить его в Хогсмид и получить вежливый, но безоговорочный отказ. Эти выходные друзья решили провести втроём.