Гарри Поттер и Обитель Бессмертия

В мире кое-что происходило, хотя информацию о наводнении где-то на юге Гарри пропустил мимо ушей. А в стране под разными предлогами ненавязчиво усиливались меры безопасности, и выступление премьер-министра показалось Гарри наполненным намеками, которые он легко истолковал. Как бы то ни было, но, прощаясь с хозяйкой, Гарри не считал, что зря потратил время на этот визит.

На улице оказалось прохладнее, чем он ожидал, и поэтому Гарри невольно прибавил шаг. Сгущались сумерки, фонари пока не горели, но при желании на небе можно было уже различить редкие звезды, да и ветер, легкий, но ощутимый, заставил парня пожалеть о том, что он забыл взять с собой куртку. Захотелось побыстрее оказаться в тепле, поэтому, прикинув, он решил, что самый короткий путь проходит через одну из детских площадок. Именно туда Гарри свернул с улицы Магнолий, и в результате довольно ощутимо наступил на непредусмотрительно развалившегося там тощего типа.

— Классно поспорили, да, ребята? — как раз промямлил некто, едва ворочая языком.

В рассеянном свете ближайшего фонаря перед Гарри предстали еще три знакомых силуэта, один из которых принадлежал, бесспорно, Дадли. Они стояли вдоль стены, но отнюдь не по стойке смирно, а приваливаясь к ней, и их позы показались бы со стороны весьма развязными. Под ногами у них валялись окурки, некоторые еще дымились.

Поначалу Гарри остолбенел. Даже при плохом освещении он разглядел, что у всей компании необычно красные лица и вытаращенные глаза, языки свешиваются, и шатаются они, словно куклы, которых поддерживает изнутри пружина: то парни принимались вращаться вокруг своей оси, то предпринимали героические попытки удержаться на внезапно подгибающихся ногах. Гарри не раз становился свидетелем малоприятных сборищ Упивающихся смертью, но ему еще не приходилось наблюдать людей в таком вот свинском состоянии. С первого взгляда отталкивающее зрелище пробудило в нем и любопытство. Осознав это, Гарри одернул себя; не хватало ему только торчать здесь и пялиться на этих придурков, усложняя таким образом задачу авроров, охраняющих его. Гриффиндорец поспешно убрал ногу с Пьерса, не особо вслушиваясь, что тот бормочет, и охотно пошел бы дальше своей дорогой. Однако после столь эффектного столкновения Гарри не представлял, как сможет просто так пройти мимо.

— Значит, куришь, — злорадно констатировал он, глядя на кузена.

— Не твое дело, — огрызнулся тот и сплюнул. Остальные собравшиеся, включая Пьерса, с видимым усилием фокусировали глаза и все остальное на происходящем.

— А дяде с тетей до этого будет дело, — заметил Гарри.

— А что, Дад, проучим этого стукача? — захихикал Гордон. Поспешив подкрепить предложение делом, он неуклюже бросился на Гарри, занеся кулак для удара.

В ответ на угрозу Гарри жалостливо ухмыльнулся и, перехватив кулак Гордона, толкнул его обратно так, что тот вновь с глухим стуком привалился к железной опоре качелей. Увы, Дадли с дружками пребывали вовсе не в лучшей физической форме. Пусть трое из четверых, включая Дадли, еще держались на ногах, но куда охотнее прилегли бы. Гарри подумалось, что ему вовсе не нужна палочка, однако, держась за карман, было куда проще оказывать нужное влияние на Дадли.

— Я бы на твоем месте не трепыхался, — издевательски-участливо посоветовал Гарри, — а то хуже будет. Дадли знает. Да, Дад?

С этими словами он резко шагнул в сторону Дадли и, судя по тому, как тот отшатнулся, расчет оказался совершенно правильным. Подойдя вплотную, Гарри даже при слабом освещении не мог не заметить, что в осоловевших свинячьих глазках Дадли проявился страх. И благодаря этому страху взгляд кузена сделался более-менее осмысленным.

— Давай, двигай, — приказал Гарри и кивнул в сторону дома.

Дадли не рискнул спорить. Пробормотав своей компании «пока», он с трудом оттолкнулся от ограды и неуверенно двинулся в заданном направлении.

— Спокойной ночи, — мирно пожелал Гарри и, в два шага догнав кузена, для ускорения пихнул его в спину. Должно быть, тот подумал, что к нему приставили палочку, потому что, запружинив на месте, задушено захрипел.

— Не надейся, в этот раз я тебя не потащу, — безжалостно отрезал Гарри, поравнявшись с ним и подталкивая его в плечо. До Бирючиновой аллеи оставалось несколько шагов, и он считал, что ему, в отличие от Дадли, вечерняя прохлада совсем не на пользу. Кузен передвигался медленно, и Гарри постоянно приходилось себя сдерживать, чтобы не дать ему пинка, прежде чем они свернули на дорогу, ведущую к дому.

— А вдруг они снова явятся за тобой! — вдруг заскулил Дадли. — Почему ты так поздно выходишь из дому! Это все ты!

— Выхожу, потому что мне надо, и это не твое дело, — проворчал Гарри.