Гарри Поттер и Дары Смерти(astronom_bash.ru)

— Вы планируете сделать карьеру в области магической юриспруденции, мисс Грейнджер? — спросил Скримджер.

— Нет, — парировала Гермиона. — Я планирую заниматься чем-нибудь полезным.

Рон рассмеялся. Скримджер сверкнул на него глазами и отвел взгляд, как только Гарри заговорил:

— И почему же вы теперь решили все-таки отдать это нам? Не можете придумать предлога оставить у себя?

— Нет, просто истек срок в тридцать один день, — быстро ответила Гермиона. — Нельзя дольше задерживать имущество, если не доказано, что оно опасно. Так?

— Вы могли бы сказать, Рональд, ваши отношения с Дамблдором были близкими? — спросил Скримджер, проигнорировав слова Гермионы. Рон выглядел растерянным.

— Мои?.. Ну… нет, наверно… это Гарри всегда…

Рон посмотрел на Гарри и Гермиону — она бросила на него взгляд «заткнись-немедленно!», но сделанного не воротишь: по выражению лица Скримджера было ясно, что он услышал именно то, что ожидал — и хотел — услышать. Коршуном спикировал на слова Рона.

— Если вы не были в достаточно близких отношениях с Дамблдором, как вы объясните тот факт, что он упомянул вас в своем завещании? Он крайне мало оставил частным лицам. Большая часть его имущества переходит Хогвартсу: частная библиотека, магические орудия, прочие предметы личного пользования. Как вы полагаете, почему он выделил вас?

— Ну не знаю… я сказал, что мы не близко общались… я имел в виду, что мне казалось, что он неплохо ко мне относится…

— Рон, ты скромничаешь, — сказала Гермиона. — Он очень хорошо к тебе относился.

Сказано обтекаемо на грани неправды, подумал Гарри: насколько ему было известно, Рон и Дамблдор никогда не разговаривали наедине, и опыт их личного общения был пренебрежимо мал. Однако Скримджер, похоже, вовсе не слушал. Он сунул руку под мантию и извлек оттуда мешок на шнурке — много больше того, который Хагрид подарил Гарри. Достав из мешка свиток пергамента, он развернул его и прочитал вслух:

— Последняя воля и завещание Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора… так… вот оно… Рональду Билиусу Уизли я завещаю мой делюминатор, в надежде, что, пользуясь им, он будет вспоминать обо мне.

Скримджер достал из сумки уже знакомый Гарри предмет, похожий на серебряную зажигалку. Однако он знал, что эта штука способна забирать весь свет в помещении, и возвращать его — одним щелчком. Скримджер потянулся к Рону и передал ему делюминатор. Рон потрясенно повертел его в пальцах.

— Это очень ценная вещь, — сказал Скримджер, наблюдая за Роном. — Возможно, единственная в своем роде. Бесспорно, сделана самим Дамблдором. Почему же он оставил столь ценный предмет вам?

Рон недоуменно покачал головой.

— Дамблдор выучил за свою жизнь не одну тысячу студентов, — продолжал давить Скримджер. — Однако в завещании упомянул только вас троих. Почему так? Как по-вашему, с какой целью, как он предполагал, вы будете использовать делюминатор?

— Свет гасить, наверно, — пробормотал Рон. — А зачем еще?

Скримджеру явно нечего было сказать. Пару мгновений последив за Роном взглядом исподлобья, он снова опустил глаза в документ.

— Мисс Гермионе Джин Грейнджер оставляю свой экземпляр «Сказок Барда Бидла», с надеждой, что она найдет эту книгу занимательной и полезной.

Скримджер извлек из сумки небольшую книгу, выглядевшую столь же ветхой, как и оставшиеся наверху «Тайны Темных Искусств». Переплет был в пятнах и местами облупился. Гермиона молча приняла книгу, положила на колени и внимательно смотрела на нее. Гарри увидел, что заголовок написан рунами; он никогда не изучал руны… На выпуклые значки упала слеза.

— Почему, по вашему мнению, Дамблдор оставил вам эту книгу? — спросил Скримджер.

— Он знал… что я люблю книги, — хрипло ответила Гермиона, рукавом промокнув глаза.

— Но почему именно эту книгу?

— Не знаю. Наверно, он думал, мне понравится.

— Вы с Дамблдором когда-либо говорили о тайнописи, о шифрах, вообще о способах передавать секретные сообщения?

— Нет, никогда, — ответила Гермиона, по-прежнему вытирая рукавом глаза. — И если Министерство за тридцать один день не обнаружило в этой книге никаких зашифрованных посланий, едва ли я обнаружу…

Она подавила рыдание. Они сидели так тесно, что Рону с трудом удалось высвободить руку, чтобы обнять ее за плечи.

Скримджер вновь обратился к завещанию.

— Гарри Джеймсу Поттеру, — прочитал он, и сердце Гарри внезапно сжалось, — я оставляю снитч, пойманный им во время его первого матча в Хогвартсе, как напоминание о том, что упорство и мастерство всегда вознаграждаются.

Скримджер вытащил золотой шарик размером с орех — серебряные крылья слабо затрепетали — и Гарри почувствовал, что напряжение пошло на спад.

— Почему Дамблдор оставил вам этот снитч? — спросил Скримджер.

— Понятия не имею, — ответил Гарри. — Думаю, по тем самым причинам, которые вы только что прочитали. Напоминание, что можно получить, если быть упорным… и как там еще…

— То есть вы полагаете, что это просто сентиментальный сувенир?

— Да, наверно, — ответил Гарри. — А что же это еще?