Гарри Поттер и Дары Смерти

Через несколько секунд Гарри с наслаждением вдохнул полной грудью и открыл глаза: он, Гермиона и Рон стояли посреди знакомой площади, маленькой и грязноватой. Со всех сторон их окружали высокие обветшалые здания, но дом № 12 они видели лишь потому, что знали про него от Хранителя Тайны, Думбльдора. Они торопливо направились к двери, по пути проверяя, нет ли погони или слежки, взбежали на каменное крыльцо, и Гарри стукнул по входной двери палочкой. Послышались металлические щелчки, звон цепочки. Дверь со скрипом открылась, и они торопливо переступили порог.

Стоило Гарри закрыть за собой дверь, как старинные газовые лампы, ожив, залили коридор мерцающим светом. Все было так, как помнил Гарри: зловещий полумрак, все в паутине; по стенам – головы домашних эльфов, отбрасывающие причудливые тени на лестницу; портрет матери Сириуса за длинными черными портьерами. Лишь подставка для зонтов в виде тролльей ноги не стояла на месте, а валялась на полу, словно ее опять сшибла Бомс.

– Похоже, сюда кто-то наведался, – прошептала Гермиона, указав на подставку.

– Может, это когда Орден уходил, – шепнул Рон в ответ.

– И где же их проклятия против Злея? – поинтересовался Гарри.

– Наверное, срабатывают, только если он появится, – предположил Рон.

И все же они топтались на коврике, спиной к двери, и боялись идти дальше.

– Не стоять же здесь вечно, – наконец буркнул Гарри и шагнул вперед.

– Злотеус Злей? – просипел из темноты голос Шизоглаза Хмури.

Они в ужасе отскочили.

– Мы не Злей! – успел хрипло вскрикнуть Гарри, но тут над ним просвистел какой-то ледяной вихрь, и его язык свернулся в трубочку, почти заткнув горло. Гарри потянулся рукой ко рту, но язык уже развернулся.

Рон и Гермиона, очевидно, испытали то же самое. Рон давился, а Гермиона, заикаясь, пролепетала:

– Это… ка… ка… кажется… заткнипасть Шизоглаза!

Гарри еще раз осторожно шагнул вперед. В конце холла, в сумраке, что-то зашевелилось, и, не успели они вымолвить ни слова, из ковра выросла высокая, страшная, пыльно-серая фигура. Гермиона закричала, и ее поддержала миссис Блэк из-за распахнувшихся портьер. Серая фигура приближалась плавно, но все быстрее – бесплотная, с волосами до пояса, с развевающейся бородой, впалым лицом, пустыми глазницами. До ужаса знакомый и чудовищно изменившийся призрак поднял изуродованную руку, указывая на Гарри…

– Нет! – закричал тот, но, хотя поднял палочку, не смог вспомнить ни одного заклинания. – Это не мы, не мы! Мы вас не убивали…

На последнем слове призрак взорвался огромным облаком пыли. На глазах у Гарри выступили слезы; кашляя, он огляделся. Гермиона сжалась в комок на полу у двери, закрыв голову руками, а Рон, трясущийся с головы до пят, неуклюже гладил ее по плечу, успокаивая:

– Все х-хорошо… Он у-ушел…

Пылинки вились вокруг Гарри туманом, отражая голубой газовый свет. Миссис Блэк все разорялась:

– Грязь, мугродье, бесчестные ублюдки! Пятна позора в доме моих предков…

– ЗАТКНИСЬ! – завопил Гарри, направив на нее палочку. Раздался грохот, посыпались красные искры, и портьеры закрылись, утихомирив портрет.

– Это… это… – шептала Гермиона, пока Рон помогал ей подняться.

– Да, – кивнул Гарри, – но только это не он. А страшилка для Злея.

Помог ли трюк? Или Злей мимоходом взорвал пугало, как убил настоящего Думбльдора? Нервы у Гарри были натянуты до предела; он повел Рона и Гермиону по коридору, все время ожидая новых ужасов, но вокруг царило безмолвие, и только мышь прошмыгнула у стены.

– Прежде чем идти дальше, лучше проверить, – шепотом сказала Гермиона и подняла палочку со словами: – Хоменум ревелио.

Ничего не произошло.

– Спишем неудачу на шок, – добродушно улыбнулся Рон. – Что ты хотела сделать?

– Что хотела, то и сделала, – раздраженно бросила она. – Это заклинание обнаруживает человеческое присутствие! В доме никого нет, кроме нас.

– И старины Пылюганца. – Рон посмотрел на ковер, откуда вырос мертвец.

– Идем наверх. – Гермиона, испуганно глянув туда же, первой зашагала по скрипящим ступеням наверх, в гостиную.

Взмахнув палочкой, она зажгла старые газовые лампы и, ежась от холода – в комнате сильно сквозило, – села на диван и обхватила себя руками. Рон прошел к окну и чуть-чуть отодвинул тяжелые бархатные шторы.

– Никого не видно, – сообщил он. – А если бы Гарри был под Оком, уже бы явились. Я знаю, в дом они проникнуть не могут, но… Что, Гарри?

Тот вскрикнул от боли: шрам вдруг опалило, а в голове что-то ярко сверкнуло, будто свет по воде. Он увидел большую тень, и не своя, чужая ярость пронзила, сотрясла все тело, как удар электричества.

– Что? У тебя опять?… – спросил Рон, надвигаясь на Гарри. – Он у нас дома?

– Нет, просто почувствовал злость… он очень зол…

– Но вдруг это в «Гнезде»! – воскликнул Рон. – Что еще? Больше ничего? Он проклинал кого-то?

– Нет, только злился… Я не успел понять…

Гарри пришел в смятение, а Гермиона лишь все усложнила, испуганно спросив:

– Что, снова шрам? Да? Но я думала, связь прервалась!