Гарпунер

— Я отвечу, если вы не возражаете. Ну что же, хорошо, что этот вопрос поднялся сейчас. А поднять его стоило очень давно! Давайте разбираться товарищи! А начать я хочу с тог, что сравню, не в обиду другим китобойцам конечно, результативность добычи. Как правильно заметил уважаемый капитан-директор, сейчас «Энтузиаст» не только догнал своих коллег, но и перегнал их по выполнению плана! «Энтузиаст» и дальше берёт на себя обязательства делать всё возможное, чтобы помочь флотилии выйти на заявленные показатели. Причины нашего успеха я считаю очень просты — у нас гарпунёрами работают наши люди, а не норвежцы! Постойте, дайте мне закончить! Наши норвежцы, гарпунёры хорошие, но что им наш план? У них контракт! Именно после того, как с «Энтузиаста» убрали иностранных специалистов, наши показатели и пошли вверх! Они не будут рвать себе жилы, ради наших показателей! Они привередничают, капризничают и показывают свой характер, тогда, когда этого делать не надо! Но самое главное не в этом, они не учат наших людей! Помощники на остальных китобойцах сидят в этой должности годами, а им дают только добивать китов! Они не охотиться! Думайте о будущем, в следующем году с норвежцами не будут продлевать контракт, все об этом знают! И что мы будем делать в следующем году? Учиться стрелять в китов прямо вовремя промысла? Вот вы сейчас говорите о том, что мы поступили безответственно, допустив ученика к стрельбе, а этот ученик, добыл сегодня горбачей, в два раза больше, чем тот же Хауган с «Трудфронта»! Вот что значить, комсомольская сознательность и желание не подвести партию и народ! Я предлагаю следующее: ввести обязательное правило, что бы помощники или капитаны судов и гарпунёры норвежцы стреляли по китам через день! По очереди! Пример «Энтузиаста» показывает, что мы стреляем не хуже, а то и лучше норвежцев! Это даст и стимул норвежским гарпунёрам, показать всё, на что они способны! Как они будут выглядеть, если ученики будут добывать китов больше чем они?! Так мы улучшим показатели добычи, это без сомнений!

Когда я закончил говорить, ещё почти минуту в кают-компании стояла звенящая тишина, а потом все начали говорить практически одновременно. Гвалт стоял такой, что расслышать хоть что то, было проблематично. Но из обрывков услышанных фраз, я понял, что со мной согласны практически все! В конце концов, капитан-директор был вынужден стучать ложкой по графину, чтобы остановить ор. Как только шум прекратился, слово взял Попов.

— Я считаю, что предложение Жохова очень своевременно и разумно! Именно то, что он озвучил сейчас, все мы давно обдумывали, у всех это было на уме. Считаю, что нужно поддержать предложение Жохова! Голосуем товарищи!

Итогом моего выступления и его поддержки Поповым, был лес поднятых рук и удивлённо обиженная морда старпома, который так же был вынужден поднять свою руку. Наша наказание за «самоуправство», обернулось сменой тактики добычи китов всей флотилии. И она принесла свои плоды…

Глава 7

Димка Бивнев погиб как герой, по-другому и не скажешь. Вредный и тяжёлый человек по своему характеру, он не задумываясь разменял свою жизнь, на жизнь двух матросов. И эта смерть стала второй на флотилии за сезон, и второй же на китобойце «Энтузиаст» …

Ничего не предвещало беды, всё шло как обычно. Прошло два месяца после памятного разговора. Флотилия «Алеут» уверенно нагнала отставания по плану и теперь промысел шёл даже с опережением графика. На «Трудфронте» и «Авангарде» добыча наладилась очень быстро. Как только наши норвежские гарпунёры поняли, что филонить больше не получиться и нужно реально показывать класс, чтобы не опозориться, когда их помощники и капитаны судов начали добывать больше китов чем они, то взялись за ум и показали на что способны. Они добывали китов больше, чем их ученики, но для этого им пришлось изрядно попотеть. Дух соревнования не отпускал флотилию, мы состязались во всём и руководство только поощряло и поддерживало эту здоровую конкуренцию.

В день, когда «Энтузиаст» добыл сотого кита (а это случилось через неделю после совещания), капитан-директор издал приказ по флотилии, премировал весь экипаж деньгами, а капитана, меня, Митьку и марсового Ашурова — ещё и охотничьими ружьями.

Три месяца мы находились практически непрерывно в плавании, почти не попадая на плавбазу. С Иркой мы виделись украдкой, в основном во время бункеровок. Она всё понимала, она не делала мне «нервы» и ждала. Всё больше и больше я привязывался к этой необыкновенной (по моим испорченным понятиям) девушке. Да и она была занята постоянно, работа в лазарете, с таким-то графиком работы флотилии, никогда не останавливалась. То раздельщик, потеряв бдительность от усталости, полоснёт себя ножом по ноге, то кому-то из матросов трос передавит и сломает руку, то кто-то упадёт во время шторма с трапа, да и простуженных и заболевших хватало, всё-таки не в тропиках работали. Мы прошли за это время более четырёх тысяч миль. Три неутомимых китобойца шныряли по волнам в поисках сырья для жироварных котлов «Алеута».