Гарон

`Все дело лишь в цене и плате за итог, а он достоин жертвы. Речь об эльфийской расе, вообще, а ты горюешь о себе'.

`И в чем меж мной и Хаосом отличье'? — вздохнул маг.

`Не нужно было путать судьб концы и посторонних вмешивать в событья'.

`Я глаз отвел Эйоле'…

`Не смеши. Ты кровью жертвовал, ей взор туманя? Причину ты искал отправить в путь Эстарну с Авилорном. И вот нашел… погибель им обоим'.

`Иначе не пустил их Ювистель, Эйола встала бы горою и по закону эдгерна лишать семью нельзя… Другое дело, когда женат и за жену идет, долг человека исполняя, и Фею, как проводника берет. Эйола б промолчала — долг, уже не сына — мужа, здесь не возмутишься. Опять же защищен он Феей, что кричать? А человек не знает и крупицы того, что ей в пути могло бы пригодиться, но рвется в Хаос за сестрой… А, впрочем, все не так уж плохо, возможно мы возьмем реванш и защитим его, ее не тронем, и путь идут как долг велит. Она погибнет — он взлетит, возможно, победит, пройдет весь путь'…

`А цель тогда'?

`Отец. И хоть мой крестник не юнец, зов крови побороть не сможет. Пройдет хоть круг свернуть уже не сможет, он не привык сворачивать назад'.

`Не вижу смысла, ведь тогда Эстарну оставлять нельзя, а надо. Кто ее сильнее? А их потомство? Ты представь дитя, в котором кровь двух самых сильных веток соединена?

`Ты план мой счел. Его мы и оставим, но Фее все расскажем и пред выбором поставим… Не знаю даже, как и что, но время есть, придумаю еще'.

`Не натвори опять с ума большого, ты пару тупиков себе и ей'.

`Ты говоришь так, словно я злодей. А я пекусь о процветанье рода, величии эльфийских рас, всего народа, о мире, против Хаоса и войн'.

`Ах, если б знал о том твой крестник Авилорн'… - заклацал клювом тинак, издавая гортанный смех.

`Он послушен'.

`Все потому, что головой недужен, и верит, ты спасешь его, да и Эстарну, заодно. Из города он ни на шаг и за женой все ходит, а кровь меж тем по жилам бродит'.

`Я думал: что тебя тревожит? Она что тень, он — свет и им не слиться'.

`В аду и не такое может приключиться. Ты кровью окропил его своей, он с человеком поделился ей'.

Аморисорн вздохнул: `о том и я печалюсь…Что может кровь'?

`Смешает планы и сравняет счет'.

`Спасибо, что напомнил, я того не знал', - магистр недовольно посмотрел на Солио.

Глава 10

Яна увидела как исчезла черная туча и затянутое от края и до края еще миг назад небо, стало опять чистым, и поняла: хватит с нее сказок и басен — она больше и дня здесь не проживет.

— Домой. За Алькой и домой, — прошептала. Эйола покосилась на нее и приобняла за плечи.

— Не отчаивайся девочка, все не так страшно.

— Возможно вам, а я… Думаю, вы бы поняли меня, если б попали к нам.

— Тебя так сильно испугали тучи?

— Честно? Меня пугает все: тучи, гароны, магия, и даже вы.

Семейство посмотрело на девушку. Эйола сняла защиту, проведя рукой, и выпустила детей на улицу, подтолкнула Яну на балкон:

— Я прекрасно понимаю твое состояние. Мой муж, когда-то ушел к гаронам и не вернулся. Мне тяжело было смириться с потерей, пожалуй, я и сейчас еще не смирилась, на что-то надеюсь, жду. Но сейчас, как и тогда, я знала, что мое желание вернуть Аустель не сбудется. Это ужасно — желать, страдать и знать, что надежды нет, и тщетно ожидание, и надо жить, но не знаешь как. Близкие — самая большая наша боль. Но нужно реально оценивать ситуацию, жить дальше Яна.

— Неужели вы не хотели пойти за мужем?

— Хотела и даже пошла, но на краю рощи поняла, что не пойду, как бы не хотела. Мой долг сделать правильный выбор. Дети. Как разделить женщине любовь? Любовь к детям и к мужу? Долг, знания, разум помогают. Я точно знала, что детям будет плохо без меня, и я должна их защитить, воспитать неуязвимыми для гаронов. Аустель? — женщина вздохнула. — Он выполнял свой долг, я не судила его, но, так же как и он знала — обратной дороги нет. Гарония это боль и отчаянье, страх и огромная опасность. Все, чего касается дыхание ее жителей, превращается в ужас, тлен, прах. Гиблое место, что поглощает без раздумий всех, кто приходит по собственной воле или забредает по случайности. Я выросла в приграничье и не раз наблюдала, как уходили смельчаки во владения Хаоса, кто вслед за пропавшими родными или любимыми, кто в жажде знаний, приключений ли. Трона. Никто не вернулся. Нет, был один, но что с ним сделал ад? Он изменился так, что не узнать.

— Покалечили?

— Ты о внешности? О, нет, о ней и речи эльфы не ведут. Он внутренне так изменился, что перестал нас понимать, тех, с кем еще вчера мечтал, гулял, любил, он избегал. Отдельно жил.

Яна задумчиво посмотрела в сад: печальная перспектива, и от одной мысли, что придется идти в ту-ю Гаронию ноги ватными делаются и под ложечкой от страха холодно становится, но бойся, не бойся, а идти надо. Алька, Алька, что ж ты себе на голову придумала?

— Я одно никак понять не могу: Гарония, Хаос, ад — одно и тоже?

— Нет. Ты хочешь знать?

— Да.

— Стремиться к знаниям похвально, но глупо думать, в жизнь их применить.

— Почему?

— Пойдем, я покажу тебе и расскажу все о чем ты спросишь, но, умоляю, оставь мысль пойти в Гаронию. Ты не сделаешь и шага.

— Почему?