Гарнизон рассеченной скалы

– Я… воздержусь, госпожа Нима.

– Как знаешь, – усмехнулась она. – Тогда я сама. Двадцать золотых отлично скрасят мой вечер!

Сняв перчатки, капитан Нима Лимнис заткнула их за пояс. Потерев ладони, она положила их на плечи Арона и заглянула в его лицо. Кузнец дрожал. Ему было больно, но он сносил все с улыбкой.

– Ты как? – с легкой издевкой спросила она.

– У меня все нормально, сглотнув приговорил он. – Наслаждайся….

– Сентире! – выкрикнула она.

В этот момент Глаза Нимы широко раскрылись, но она не отпрянула. Рон резко повернул голову и придавил ее руку подбородком. Капитан попыталась одернуть руку, но сил у нее не хватило. Дыхание ее участилось, хрип, вырвавшийся из груди, тут же перешел в крик… Лина, бросив кнут подбежала к своему командиру и рывком дернула ее на себя. На площади воцарилась гробовая тишина…

Спесь быстро улетучилась. Тяжело дыша, побледневшая Нима Лимнис сидела на земле, разглядывая свои трясущиеся руки.

– Что здесь происходит!?– Сержант Ярсен взбежал на помост в сопровождении Калеба.

– Что здесь происходит, я спрашиваю?! – Он уставился зло сначала на Омнис а потом на Лину. Но ему никто не ответил.

Калеб быстро орудуя ножом перерезал веревки.

– Я забираю его, капитан! – тоном, не терпящим возражений, заявил сержант. Но Нима лишь глянула на него мутным взглядом.

Почуяв свободу, кузнец болезненно выпрямил спину. Сделав шаг, он пошатнулся, но Калеб подставил руку.

– Ты как… жив, дружище?

Кузнец оттолкнул от себя старого вояку. Бросив взгляд в толпу, он тяжело спрыгнул с помоста. Поправив накрахмаленный воротник окровавленной сорочки, он шатким, но твердым шагом двинулся к воротам. Не выдержав тяжелого взгляда эльфийки стоявшие на страже, расступились…

Глава 6. Сатисфакция

Арон едва продрал глаза, когда сержант Ярсен в сопровождении двух солдат выдернул его из постели. По понятным причинам на работы он не вышел. Была мысль сходить в лазарет, но сил на это просто не было. Калеб пытался чем-то помочь, но был послан куда подальше. Остаток дня и ночь Арон провел лежа на животе в бессознательном состоянии. Разумеется, переодеться он не успел. Его привели к шатру Джошуа Хансона, как есть, в слипшейся от засохшей крови сорочке. Вернее, в том, что от нее осталось. Здесь же стояли Омнис и Лина, сверля землю взглядами. Голос командира был слышен далеко за пределами шатра.

– Десять ударов кнутом? – орал Хансон. – Десять!!! Пять – это уже считай калека. На седьмом люди Богу душу отдают! Вы в своем уме ли!?

– Капитан, – послышался голос Нимы. – Мне кажется вы драматизируете. Ну мы же били не в полную силу. Лина хорошо знает свое дело, не первый же раз…

– Драматизирую, значит… – капитан Хансон одернул полог и, оглядев доставленных под конвоем, приказал им войти. Ярсен вошел следом.

– Я терплю ваши выходки только потому, что вы нужны мне на поле боя, – уже более спокойно продолжил он.

– Ну вы же сами делаете ставки… – попробовала оправдаться Нима.

– И что? Я обычный человек со своими слабостями. Но всему есть мера. На этот раз вы перешли все границы.

Он подошел к Лине и отобрал принесенное ею орудие экзекуции.

– Дай сюда! Это, по-вашему, в пол силы? – Он сунул под нос Нимы пропитанный кровью кнут.

– Да ему как слону дробина…

– Молчать! – Он рыкнул так, что слюна полетела в разные стороны.

Глянув на Рона, он брезгливо отбросил орудие пыток. Ярсен тут же убрал кнут с глаз долой.

– Капитан Нима, вы подвергли новобранца суровому телесному наказанию. За что, хотел бы я знать?

Ниме хватило ума промолчать.

– За то, что он проявил благородство? За то, что ему хватило воли не клюнуть на ваши… оголенные чресла и оставаться праведным человеком до конца? Десять чёртовых ударов… – Хансон схватился за голову. – Это не каторжник, не смертник… даже не солдат. Это доброволец, дери вас пес в гриву! Человек высоких моральных принципов! От слов «добро» и «воля». Скажете, что не знали этого, капитан?

– Ну знала… что с того? В ножки ему теперь кланяться? – Нима сохраняла удивительное спокойствие.

– А ты подумала своей головой, что в войсках будет твориться? Какое отношение сложится ко всем вам после такого? Я из кожи вон рвусь, чтобы люди могли вам доверять. Хочешь знать как тебя называют?

– А было когда-то по-другому? – усмехнулась она, приподняв бровь.

Хансон оставил попытки воззвать к ее совести и переключил свое внимание на Рона. Оглядев парня с головы до ног, он жестом приказал ему развернуться.

– Покажи! – велел он.

Поняв, что этого не избежать, Арон нехотя закатал сорочку. Кровь отлично приклеила ткань к коже. Оторвав ее разом, чтобы было не так больно, Арон оголил спину.

– Мать моя женщина…!!! – воскликнул Хансон.