Гарнизон

"Я камень, я металл, я часть самой планеты. Я недвижима и невидима. Бог — Император, укрой меня от злого взгляда, убереги от зловредной воли."

Почти минуту застрявший наполовину в люке орк крутил здоровенной башкой, высматривая и вынюхивая. А Дживс повторяла краткую молитву, совмещенную с мантрой самогипноза, и вспоминала краешком сознания, что зеленокожие прекрасно видят при любом освещении, но плохо ориентируются в тенях. Так что шанс остаться незамеченной есть.

Но что делает грибная скотина здесь, в Танбранде?.. Ответ был только один, однако Леанор боялась его произнести даже мысленно. А орк, тем временем, выпростал длинные рваные уши и задергал ими, будто летучая мышь крыльями. Только сейчас Дживс поняла, что ее респиратор шумит при каждом вдохе и выдохе. Сама она уже давно привыкла к этому едва заметному шуршанию воздуха в клапанах и поношенных фильтрах. Но чувствительные уши орка скорее всего уловили посторонний звук в тоннеле, действующем словно акустическая труба.

Красные глаза зеленого провернулись в орбитах и сфокусировались на тени, в которой укрывалась Дживс. Орк проговорил что‑то похожее на гулкое "БУЭЭЭЭЭ" и потянул откуда‑то из‑за плеча поблескивавшую металлом хрень. Именно "хрень", потому что конструкция казалась порождением безумного скульптора. Но Дживс успела раньше — лазпистолет уже вышел на линию прицела, алая точка прицела остановилась на переносице орка.

Лазерный пистолет пользовался печальной славой оружия слабаков — малозарядного, маломощного, малоэффективного. Однако так считали главным образом горожане, имевшие доступ только к дешевым гражданским образцам или самоделкам. А по — настоящему хороший, годный лазпистолет почти не уступал нормальной винтовке гвардии. На близких расстояниях луч наносил устрашающие повреждения, совмещавшие в себе свойства рваной проникающей раны диаметром до десяти сантиметров и ожога высокомпературным паром. У Дживс пистолет был хорошим, из арсенала энфорсеров, поэтому орк казался обречен. Однако был ли он один? Додумать эту мысль Дживс не успела. Ее палец выжимал последние доли миллиметра, оставшиеся до замыкания контактов, когда ближайшее пластиковое перекрытие взорвалось обломками, и что‑то метнулось к орку.

Леанор так и не поняла, что она увидела в это мгновение. Больше всего две странные ветвистые лапы с непропорционально длинными и плоскими пальцами походили на лепестки плотоядного растения, что росло на родной планете стажера. Змеящимся загребающим движением они сомкнулись на плечах и шее орка. Зеленый заорал от ярости, с такой силой, что громоподобное эхо пошло гулять по тоннелю, но больше ничего сделать не успел. Без видимого усилия лапы — лепестки вырвали жертву из люка и вытащили через пробоину. Через пару секунд обратно свалилась "хрень", изломанная и погнутая, как игрушка из самого дешевого пластика.

И все. Больше ничего — ни шума, ни криков. Вообще ничего.

Леанор сделала сразу три вещи. Она забилась еще дальше в нишу, прижала пистолет к груди, сорвала респиратор. И только потом трезво оценила то, что сделала на одних рефлексах, особенно последнее. Укрыться, убрать оружие, которое все равно вряд ли поможет. Снять маску, которая пусть едва — едва, но шумит. К демонам риск вдохнуть заразу! Перед внутренним взором Леанор все еще стояла морда орка, искаженная — наверное впервые в жизни зеленого чудища — гримасой неподдельного ужаса. И вспоминалась неестественная легкость, с которой невидимая тварь вытащила наружу как минимум полтора центнера отчаянно, но недолго сопротивлявшейся орочьей туши.

Дживс закрыла глаза и как могла выровняла дыхание. Попыталась расслабить мышцы, вытянула ноги, насколько позволяла длина убежища. Предстояло долгое ожидание. До тех пор, пока по каким‑то непонятным пока признакам не станет ясно, что угроза миновала. Или пока жажда не станет совсем нестерпимой.

"Я камень, я металл, я часть самой планеты. Бог — Император, укрой меня от злого взгляда, убереги от зловредной воли. Долг наделит меня силой, а служение даст мне мужество…"

Глава 24

День сорок третий

— А вот и наши гости, — без особого энтузиазма в голосе сказал комиссар Тамас. Холанну даже показалось, что Хаукон поежился под комбинезоном.

— Да, — нейтрально — дипломатично согласился Уве, машинально повторяя жест комиссара. Коменданта и в самом деле слегка морозило, а руки чуть тряслись, поэтому Холанн радовался надетым перчаткам. Немного подумав, комендант снял маску и оставил ее висеть на ремне, решив, что достаточно привык к открытой атмосфере Ахерона.

Когда "сообщество", то есть попросту говоря банда Готала откликнулась по воксу и приняла приглашение, Тамас поставил дополнительные караулы, выбрав почти весь резерв людей, и без того невеликий. А также строго запретил всему неофициальному руководству Базы приближаться к ограде и главным воротам. Мехбосса встречали только сам комиссар и комендант базы, остальным следовало оставаться как можно дальше, под защитой лазканонов и винтовок гарнизона.