Гарантирую жизнь

– Не беспокойся, дружище, я в такие игры пятнадцать лет играю. Чао, бамбино. – Никифор подмигнул мальчугану. – Держи хвост пистолетом.

Дмитрий сиганул в воду, окунулся с головой, но тут же нащупал ногой почву.

– Тут мелко, но топко, лучше плыть.

Тарасов передал ему сумки, посадил на плечи мальчика, велев держаться за шею, и перелез через борт лодки, поплыл, раздвигая стебли тростника и камыши руками.

Моторка тут же взревела, протискиваясь сквозь заросли в сторону, исчезла за зеленой стеной.

Некоторое время был слышен удаляющийся звук ее мотора и приближающийся гул катера, затем гул на мгновение стих и резко усилился, стал уходить правее. На катере заметили пробиравшуюся сквозь тростник моторку и погнались за ней.

– Порядок, – выдохнул Дмитрий, пуская пузыри. – Пару километров он выиграет, а это уже хорошая фора.

Тарасов не ответил, ища глазами просветы в зеленой стене и готовясь к выходу на берег.

Через несколько минут они вылезли на слой торфа, пружинящий под ногами, и по нему вышли на полого поднимающийся берег восточного края озера.

Очередь легла точно в борт лодки, и Никифор понял, что пора покидать борт суденышка. Он и так увел преследователей от места высадки группы больше, чем рассчитывал. Заклинив куском проволоки рукоять дросселя, он направил моторку в открытую воду и сиганул за борт, по грудь погрузившись в ил и воду. Пригнулся, услышав шуршание пулеметной очереди по тростнику, но пули легли в стороне. Преследователи опасались подходить ближе чем на сто метров и лупили по верткой моторке из двух-трех стволов, кося тростник как косой.

Никифор добрел до торфяного берега, нырнул за густые заросли ивняка и перевел дух. Стрельба на озере прекратилась. Видимо, преследователи обнаружили, что в лодке никого нет.

– Давайте, давайте, ребята, – беззвучно прошептал капитан, доставая «винторез». – Вылезайте на берег, не разочаровывайте меня. Я тут вам сюрприз приготовил. Страсть как хочется посмотреть на вас поближе…

Катер взвыл, протискиваясь сквозь тростниковые заросли ближе к берегу, показался его борт с номером «12» и синей полосой. Но в нем находилось всего два человека: рулевой в камуфляже и какой-то пожилой человек в зеленой рубахе. Никифор узнал в нем соседа Олега Мамонтова, который дал им лодку. Остальные пассажиры катера были опытными оперативниками и высадились где-то раньше.

Чертыхнувшись в душе, Никифор метнулся в лес, прислушиваясь к сонной тишине прибрежной полосы. Окружения он не боялся, но и отсиживаться в кустах было не резон. Преследователей надо было задержать еще на полчаса, чтобы Тарасову и Дмитрию с мальчиком удалось уйти из района боевых действий.

Прикинув возможное направление движения группы, высаженной с катера, Никифор бросился бежать чуть наискосок от берега и вскоре выбрался на проселочную дорогу, которой, судя по всему, пользовались довольно часто. Очевидно, она соединяла пристань на берегу с деревнями вокруг. Сюда же стремилась попасть и группа преследователей, понимавшая, что беглецы наверняка воспользуются дорогой, чтобы передвигаться как можно быстрее.

Капитан перебежал дорогу, присел за поваленным деревом и быстро переоделся в «ратник», попрятав по карманам все свои запасы, и в этот момент к дороге выбежали пять пятнисто-зеленых фигур, передвигаясь уступом: каждый следующий оберегал спину впереди идущего. Такой манерой прикрытия пользовались практически все спецподразделения и армейские разведчики, но Хмель по некоторым признакам и расцветке комбинезонов («леопарды» последнего образца) признал в парнях оперов «Зубра». На этот раз беглецов догнала особая группа ФАС, специализирующаяся на охоте на людей.

Никифор затаился. Открытый бой принимать было нельзя, даже имея на своей стороне фактор внезапности, с волкодавами «Зубра» в одиночку справиться он не мог.

Цепь фигур остановилась, затем две из них вышли на дорогу, глядя под ноги, а трое начали обшаривать кусты вдоль обочин, постепенно приближаясь к Никифору. Он достал две гранаты, выбирая момент нападения, и в это время на дороге показалась старенькая белая «Нива», внутри которой сидела пожилая пара: старичок в шляпе и старушка в панаме.

Шедший впереди рослый спецназовец шагнул на середину дороги, поднял руку. Водитель «Нивы» затормозил почти рядом с Никифором. Капитан понял, что более удобного момента для атаки не найти, и выстрелил два раза.

Обе пули нашли свою цель: плечо первого спецназовца и ногу второго.

Никифор перескочил через ствол сосны, бросился к «Ниве», метнул одну за другой две гранаты. Оба «микроба» взорвались перед сторожевой тройкой «Зубра», прочесывающей обочину дороги, когда Хмель был уже рядом с «Нивой». Рывком распахнул дверцу, дернул за руку старичка.

– Извини, отец! Мне нужна твоя тачка! Мамаша, швыденько вон!

Женщина не удержалась на ногах от толчка, и это, возможно, спасло ее от смерти, потому что опомнившиеся «зубровцы» открыли огонь по машине. Однако Никифор уже дал обратный ход, с воем отъехал сто метров, круто развернулся на двух колесах, не обращая внимания на град пуль, и умчался в противоположную от озера сторону.