Гаран вечный

— За час до рассвета? Так долго? — спросил я, представляя себе Трэлу, бьющуюся в костлявых руках этой женщины-демона, и неторопливую улыбку Кипты, намекающую на отвратительные пороки. Спокойно ходить туда и сюда, собирая оружие, продукты, — каждая трепещущая жилка во мне неистово запротестовала. Мне хотелось наброситься на Хозяина Кума, бить и бить его до тех пор, пока красная кровь не зальет пол. Сознание того, что Кум находится в сотне миль по воздуху от нашего побережья и что это расстояние еще больше по Путям, не уменьшило моего нетерпения.

— Он не осмелится вредить ей, — спокойно сказал Трэн.

— Не сможет, даже если бы хотел.

— Что ты подразумеваешь?

— Сегодня он просил Императора отдать Тралу ему в жены.

Мои пальцы сжались, как бы разыскивая призрачное горло.

Никогда моя ненависть к Кипте не была такой жгучей. Это пресмыкающееся во мраке животное домогается ее! Я улыбнулся и увидел, как Аналия поморщилась от этой улыбки.

— Еще один счет между нами, — пробормотал я и затем громко добавил: — Будь добра, хозяюшка, покажи мне ваши тайные пути. Чем быстрее я примусь за дело, тем скорее мы сможем двинуться по следу этого охотника из Преисподней.

— За час до рассвета в десятом дворе, — напомнил мне Трэн. Я отрывисто кивнул, и мы с Анатаном вышли из комнаты вслед за сообразительной Аналией. Мы шли, спотыкаясь, за ней по разнообразным извилистым потайным ходам, проложенным в стенах. Впоследствии я узнал, что с самого начала эта тройка — Трэн, Трэла и Аналия — следила за строительством дворца удовольствий, догадываясь о его назначении. Главный проектировщик всех его чудес за плату передал собственный комплект чертежей, на которых каждый секрет был точно обозначен. В течение всех дней и ночей со времени открытия дворца Трэла и Аналия разыгрывали свои роли внутри его стен, непринужденно расхаживая по проходам, которые Кипта и Айла считали известными только им.

Наконец мы вышли в узкую аллею, плохо освещенную и пустынную.

— Запомните хорошенько это место, — приказала Аналия, отпуская нас. — Когда вы вернетесь сюда, трижды постучите рукояткой меча. А теперь быстро уходите, пока вас не увидели.

Выйдя из темноты закоулка, Анатан не сразу нашел дорогу к общественной стоянке, где мы оставили флайер. У нас было в запасе немного времени, потому что город уже утих для нескольких часов сна — до восхода солнца. Нужно заметить, что я мало обращал внимания на улицу, по которой мы торопились, потому что мои мысли были направлены на содержимое военного склада и я мысленно составлял список того оружия и личного снаряжения, которое должно пригодиться нам больше всего.

Поэтому это случилось, что первое предупреждение, которое встревожило меня, произошло, когда бредовое, слюнявое нечто атаковало меня из прохода между двумя зданиями. Я хотел было выхватить меч, но сразу же отказался от этой попытки. Для клинка уже не было времени.

Я мельком увидел нападавшего, прежде чем он вступил в борьбу со мной. Черты его лица застыли в ужасной неподвижности курильщика райта. Из потрескавшихся губ капала слюна. Скрюченные пальцы тянулись, готовые вцепиться мне в глаза, излюбленная манера атаки тех, кого райт превращает в зверей. К усиливающемуся ужасу, я увидел, что он носил знаки отличия унтер-офицера моих собственных войск.

Мой испуганный крик и пронзительные визги нападавшего слишком поздно донеслись до Анатана. Я был крепко зажат этим типом, поэтому Анатан не осмеливался ударить, опасаясь ранить меня.

Я оправился от потрясения, полученного при этой встрече, и ухитрился нанести резкий удар прямо по его горлу, прежде чем похожие на обрубки пальцы нападавшего вонзились и разорвали мою шею над краем доспехов. Этот единственный удар, который, должно быть, спас меня, попал, больше по воле судьбы, чем по моему замыслу, в нерв и таким образом на мгновение остановил его.

Загрохотав доспехами, мы упали на мостовую; нападающий все еще тянулся к моему горлу, в то время как я, извиваясь, как змея из отдаленных морей, старался освободиться от его захвата. Его окрашенные рантом зубы щелкали всего в полудюйме от моего тела, и я со смесью страха и отвращения понял, что бьюсь в руках одного из тех несчастных, кого райт превращает в хищников. Я был всего лишь мясом, чтобы утолить его хищное и противоестественное желание.

Полностью избавившись от внезапного шока, я схватил его запястье одним из тех захватов, заимствованных у лапидиан, посредством которых они могли заставить человека сломать свои кости. Существо верхом на мне завыло и снова защелкало зубами, на этот раз задевая мою кожу.

Я нажал на его запястья, и тогда зубы сомкнулись на моей левой руке, прокусив ее до кости. Благодарение Оуну, я сумел удержать свое сжатие достаточно долго, пока Анатан не пришел мне на помощь. Он изо всех сил ударил тяжелой рукояткой своего парадного меча по незащищенной голове курильщика райта.