Гарь

В центре повествования «великий упрямец и гениальный виртуоз русского письма» протопоп Аввакум, навсегда оставшийся образцом стойкости, твёрдости духа, готовности к жертвам и лишениям во имя своих убеждений. Он из тех людей, которые не позволят себе пребывать в состоянии «окаменелого нечувствия», если Родина в беде, если рушатся заповеданные предками устои жизни: для Аввакума коренное «древлее» православие накрепко связано с народной жизнью и судьбой Светлой Руси. Без страха и сомнения протопоп Аввакум пошёл дорогой страдальцев за «русскую правду», дорогой митрополита Илариона, летописца Никона, автора «Моления» Даниила Заточника, Максима Грека, прошедшего все известные тогда тюрьмы. Писатель хочет постичь смысл Аввакумовых страданий, его душевной боли, кричащей с писаных лучинкой берестяных листков его пустозерских «Посланий». В романе показано, как Аввакум на разных этапах своей многострадальной жизни разоблачал пагубность новин заёмной «бесовской веры» и сознательно, принимая это как Божье веление, выбрал тернистый путь – отстаивать свою правду посредством Слова. Аввакум понимал, что его ждёт – ведь служение Слову, литературе традиционно приобретает в России черты жертвенности и мученичества. «Рубите голову, надевайте на неё венец нетленный!» – в минуту страданий кричал своим мучителям «огнеязыкий» протопоп, «последний истинно верующий на Руси», по определению В. Розанова. Эта решимость и сделала протопопа Аввакума великим писателем земли русской, первым провидцем, понявшим – откуда грозит «Святой Руси» главная опасность: «…возлюбиша толстоту плотскую и опровергоша долу горняя».

«Алексей Михайлович, Никон со своими присными – уже история, от глубины которой закипает кровь» – пишет один из исследователей раскола С. А. Алексеев (Алексеев С. А. Мир и мы. М.: Хранитель, 2008). Глеб Пакулов тоже ощущает время исторической драмы раскола как ещё не до конца пережитое и отболевшее. Он ясно показывает, что, по словам В. Распутина, «расплевавшись со своим староверием, Россия оказалась втянута в староверие чужое». Для Пакулова время религиозного раскола века сродни нынешнему – и сегодня безжалостно ломают народную жизнь и все нестроения проходят через сердце художника. «Современность проникает из его книги в читательское сознание, как хоровое пение из стен храма», – пишет Р. Филиппов. Если бы автор не видел эту связь времён, если бы не верил в то, что наработанные веками русской жизни «древлие» устремления могут умерить навязываемые нам сегодня страсти безудержного потребления, если бы не верил в приоритет духовных начал в жизни людской – вряд бы он бы взялся за перо.

В результате Глебу Пакулову удалось написать роман, который привлёк внимание не только любителей художественного слова, философов, но и психологов. Как пишет московский поэт и критик М. Аввакумова, «писателю оказались доступны толкования загадок человеческого поведения: от низости до героики».

С главным героем романа, протопопом Аввакумом, читатель знакомится с первых его страниц: он в толпе москвичей, встречающих, как и другие «ревнители благочестия», мощи святителя Филиппа. Все они, в том числе и Никон, единомышленники – назрели перемены, народ стал пошаливать, в церкви Божии ходит с ленцой, а «пьёт гораздо», да и попы не отстают. Г. Пакулов характеризует Аввакума разными средствами. Иногда автор смотрит на протопопа глазами его друзей и соратников, иногда врагов, в том числе и Никона, сказавшего на собрании «ревнителей благочестия»: «изрядно начитан ты, Аввакум… а грамотеи нужны будут», тем самым писатель сразу раскрывает читателю свою позицию: борьба приверженцев «старой» веры с «нововерцами» – вовсе не бунт малограмотных провинциальных попов, как ещё и сейчас пытаются представить раскол иные церковные и светские историки, а исторически закономерная, естественная попытка людей, не понаслышке знающих «предание святых отец», отстоять свои идеалы. Аввакум – не рядовой протопоп, с самим царём знаком, с его духовником, Вонифатьевым, дружен, у царицы «в верхах» его родной брат служит. Везде в романе, и в начале своего духовного поприща, в Москве, и в мытарствах по «тундряной» Сибири, и на Священном соборе Аввакум является полнокровным, живым, ярким человеком: он может с юмором отнестись к вольным, рискованным шуткам весёлых молодых попцов, которые едут с ним по Клязьме, стойко и с достоинством выносить издевательства сибирского воеводы Пашкова, жестокие «казни кнутобойные», и при этом сохранить до смертного часа душу, полную любви и жалости к людям, даже к своим мучителям («бес до меня лют, а люди добры»).

Несмотря на явные симпатии писателя к старообрядцам, противник Аввакума, Никон, предстаёт в романе не только через восприятие и оценку его личности глазами Аввакума, для которого он «рыскучий зверь, душевный погубничек». Никон раскрывается в развитии, сложен рисунок его характера.