Гамзатов против Адалло

История «статьи-собачки» такова. Когда появилось в печати «Открытое письмо… », члены секции решили пригласить к себе юристов, положить перед ними документацию секции и составленный ими юридический документ вместе с «письмом» сначала обсудить на секции, после чего выводы юристов и решение заседания секции в качестве ответа представить для публикации гл. редактору журнала «Советский Дагестан», и, если они через тот же журнал не извинятся, то обратиться к прокурору с просьбой расследовать «факты» указанные в «Открытом письме… ». Так и сделали. Но тот и другой своим глухим молчанием отвергли нашу просьбу (напоминаю, то было время Умаханова). Оставалось одно — перевести на аварский язык текст, подписанный юристами. Таким образом он был опубликован в журнале «Гьудуллъи» и озвучен по аварскому радио. Вот это-то и взбесило «примкнувшихся» к Абу-Бакару и К. 0 С первой буквы до последней точки мелочное клеветническое их «Письмо… » вызвало только досаду, да усмешки. Оно было написано в ехидно-наглой манере Ахмедхана. Во всяком случае — его редакторская рука не могла не пройтись по нему.

После тех дней прошло почти двадцать лет. Но «примкнувшиеся» все еще не успокаиваются. Они время от времени прямо или косвенно поднимают туже тему, стараясь придавать более или менее приличный вид давно умершим и ныне живущим своим единомышленникам. И каждый раз остриё своих претензий направляют именно в мою сторону, считая, видимо, мою скромную персону самым удобным объектом для своих нападок, как правило, нечистоплотных.

Еще в те далекие годы я во весь голос обратился к ним с просьбой оставить меня в покое. И просьбу эту я вложил в опубликованном тогда же стихотворении. К сожалению, я вынужден вытащить его из архива и опять обратиться к тем же людям с той же просьбой. Но на этот раз я искренне надеюсь, что они учтут пережитое мною в последние годы и это, в конце концов, убедит их в том, что мое мягкосердечие не имеет ничего общего с мягкотелостью.

* * *

Вы,

даже при смерти насаживающие на

шампур пера

Только жареные сплетни,

Нельзя ли оставить меня в покое?

Меня тошнит от ваших пиршеств.

Вы,

даже из трупа, захлебнувшегося злословием,

Выжимающие в свои чаши яд, как вино,

И так разорвано сердце мое Вашими стараниями.

Вы,

бескрылые, но жаждущие взлететь,

Моя ли вина, что вы из семейства

пресмыкающихся?

У жизни свои законы,

Она раздает каждому свое.

— Ты — человек глубоко верующий. Всегда ли ты был таким?

— Если бы в самом разгаре антирелигиозной пропаганды кто-нибудь сообщил в соответствующие органы о том, что руководителем самой крупной секции Союза писателей Дагестана работает человек, исправно совершающий в своем кабинете под носом самого Расула Гамзатова намаз… Ну, невозможно представить себе, чем бы кончилось такое ЧП в те годы.

Как нарочно, именно в тот момент, когда я подходил к двери, чтобы его закрыть изнутри, ко мне зашел Мухаммад Саидов — прежде всего племянник Расула Гамзатова, потом уже литературный критик, редактор издательства и, наконец, мой институтский друг.

Мухаммад у меня сидел долго и курил сигарету за сигаретой, а время намаза близилось к концу. Вспомнив тут аят из Курана. «Не бойся людей, а бойся Меня», я резко встал, закрыл изнутри дверь и невозмутимо совершил намаз. Мухаммад подошел ко мне поближе. «Ты хотя бы потише читай эти молитвы, ведь могут услышать», — сказал он мне в ухо почти шепотом.

Я прекрасно знал, что он обязательно расскажет об этом Расулу. И это обстоятельство не могло не беспокоить меня. Пока первым кто-нибудь не заговорит со мной, я решил молчать. Молчали все, в том числе и Расул. После этого, как мне показалось, он чуть-чуть лучше стал относиться ко мне. Может быть, где-то в глубине души и он верил в Аллаха…

Поучительный пример

Из беседы А. -Р. Саидова с поэтом Адалло о художественной литературе Дагестана XX века беседа состоялась в Стамбуле в 2003 году

— Как бы ты охарактеризовал литературный цех советского периода в Дагестане? Можно ли его разбить на несколько периодов или это был…

(Адалло, прервав меня, тут же отвечает)

— Да, да. Это был сплошной «соцреализм» без прозрения.

— Адалло, меня всегда интересовал ответ на вопрос: Почему в дагестанской литературе у дагестанских авторов не нашлось ни одного литературного произведения, которое хотя бы как-то под незаметным углом проливало бы свет на реальное положение дел в стране, о политике партии и правительства в годы правления коммунистов? Не было диссидентов в среде пишущей интеллигенции?