Gamemaster 2. Пустоши Дажь.

У меня появилась моя личная вендетта. Я никому и никогда не спускал с рук предательства, не собирался этого делать и в отношении Корда. Вообще-то я не злой и довольно отзывчивый человек, но это только до того момента, пока вы не решите, что моя доброта это обычная глупость. Многие люди, по каким-то причинам на подсознательном уровне не могут принять того факта, что некоторым совсем не нужна причина, чтобы помогать окружающим. Измеряя все своим мерилом жизни, они думают, что бескорыстный человек – обычный дурак, лишь таким способом находя объяснение тому, чего понять не могут. И это толкает их на опрометчивые поступки. Но я уже не единожды сталкивался с этим, и спускать такое никому не намерен. А значит Корду, так самонадеянно решившему, что меня можно подставить и остаться безнаказанным, придется заплатить по счетам. Хотя я и понимаю, почему он так поступил, принять этого я не могу. Да и не люблю я оголтелых эгоцентристов, ставящих себя и собственные желания и прихоти превыше других людей.

Но последний пункт следует пока отложить, до момента, пока я не разберусь с первыми двумя. А значит, пора начать двигаться и заняться их решением.

Я внутренне встряхнулся и встал с места. Я все еще находился в душевном раздрае, всеми силами гася тлеющую внутри злость, но прокачка ситуации на предмет вариантов действий определённо пошла мне на пользу. Теперь я могу направить всю скопившуюся и буквально распиравшую меня изнутри негативную энергетику, на решение конкретных задач, то бишь – в русло рациональности.

Спустившись со скалы, я пошел на запад – именно там находилось последнее пятно «тумана войны» на моей карте лабиринта. И именно там я надеялся найти для себя временное относительно-безопасное убежище. Если его хозяин не будет против, разумеется.

В лабе наступил редкий момент всеобщего затишья. Наша свалка с поганью, когда я и Баюн только вылезли из Паучьего логова, а также, последующий забег жителей Пещер Ренегатов до астрального разлома вычистил лабу от населявших ее тварей, а те, что уцелели, забились в самые дальние углы, притаившись там до поры-до времени. Я шел по бурому песку, черным базальтовым обломкам и наплывам застывшей лавы в полном одиночестве, не встретив за это время ни одного монстра. Ну и правильно, сейчас у меня не было абсолютно никого желания сражаться.

Убежище Семаргла я нашел именно там, где и рассчитывал. В самой западной точке – максимально удаленной от выхода на «Чумные Болота», располагалась небольшая площадка, усыпанная огромными – по два-три метра в диаметре, каменными обломками, образовавшую причудливую каменную мешанину, выделявшуюся даже на фоне принципиально не очень-то приспособленного для пеших прогулок ландшафта лабы. Пройдя через нее, я уткнулся в разверстый вход в монолите каменного утеса. И вход этот был не простой – явно рукотворная двухметровая арка, изрезанная причудливыми орнаментами и барельефами, изображающими завитки огня. Интересно, что за ремесленник тут потрудился?! Выглядело занятно, хоть под воздействием времени и несколько утратило четкость и абсолютно не вписывалось в ансамбль местной нерукотворной композиции.

Я прошел сквозь арку по недлинному коридору, явно тоже вручную прорубленному в скальном массиве и очутился в небольшом зале, по форме представлявшем собой приплюснутый цилиндр. Судя по легкому запаху гари, висевшему в воздухе, и черным пятнам на полу и стене, Семаргл жил именно тут. Да уж, аскетичная обстановочка, вернее сказать, ее полное отсутствие. Единственное, что привлекало взгляд – это опять же довольно живописные барельефы на закопченных стенах. И кстати, а ведь сцены этой лепнины мне вполне знакомы. На них Семаргл, или кто-то на него весьма похожий, охраняет символические врата от нападок полчищ тварей. Сколько же уже веков он тут живет? Тот, кто прорубился в скальном массиве и вырезал эти сцены на камне, сделал это явно специально для Стража. Тогда мог бы хоть обстановку поуютнее выполнить, честное слово.