Gamemaster 2. Пустоши Дажь (СИ)

Тварей все больше, наседают со всех сторон, блокируя меня своими телами, лишая свободы маневра, задние, еще живые, наседают на уже окончательно мертвых своих собратьев, имевших несчастье очутиться впереди. Но даже сыплющиеся со всех сторон удары и укусы не в силах ничего сделать – мой подросший вместе с уроном лич восполняет хиты уже в момент нанесения удара. Сейчас, если не обращать внимания на происходящее вокруг, мой бар здоровья выглядит довольно забавно - пляшет вверх-вниз, как эквалайзер. Здоровье то падает вниз на пять-десять процентов, то тут же поднимается обратно. И так с периодичностью несколько раз в секунду. Ладно, теперь их уже слишком много, здоровье начинает опускаться. Ну, сами виноваты.

- Поберегись! – мысленно утапливаю иконку Животного Ужаса.

Во все стороны рвется волна зеленоватой дымки, вал мертвячины дрогнул и шарахнулся от меня во все стороны. Куда же вы, уродцы, я только начал. Как говорили римские легионеры: «Бегущего – добей!». Я рублю покатые спины и голые, уродливые головы, разрубая без разбора упырей и шаксов, пробивая клевцом головы гаршам, отпихивая от себя щитом некстати подвернувшегося излома.

Всё, селфы упали, мана под КК просела на две трети, дебафы с тварей тоже свалились. Их осталось не так много, пару десятков, но мне хватит, Я переключаю тогл в Сломанный меч, отключаю жадно сосущую мою ману Каменную кожу и юзаю Лесной Плющ, после чего пячусь назад, чтобы прижаться к склону утеса и обезопасить себя с тыла. И в этот момент в разрыве цепи несущихся ко мне тварей вижу, как Страж принимает до боли знакомую позу, задрав голову к небу. Над скалами раздается заунывный вой.

- Мать, мать, мать! – я в ужасе мечусь по панели взглядом, в поисках нужного умения, второпях забыв про мысленную активацию и, наконец, нахожу искомую иконку. В этот момент огненная колонна вырывается из тела Семаргла, и вал бурлящего пламени прокатывается по каменному пятачку, пожирая тварей и приближаясь ко мне. Истукан – активировать!

Тело каменеет, и я вижу, как все пространство вокруг меня превращается в маленький филиал преисподней. Гудит и клокочет высокотемпературное пламя, оно лижет мое каменное тело, не в силах ему навредить, пока действует умение. Вокруг меня оглушительно визжат и корчатся в предсмертных муках оставшиеся в живых твари. За счет своей природной уязвимости к огню, тела нежити прямо на глазах превращаются в сморщенные, обугленные тушки. Несколько секунд сущего ада, и пламя неохотно опадает, оставляя после себя смрадно чадящие островки горящей мертвой плоти.

Я вываливаюсь из статуи и в изнеможении падаю на горячие, дымящиеся камни «лабы». Все же успел. Вот Семаргл гад – едва мне зад не поджарил! Главное смотрит на меня, как ни в чем не бывало, хвостом своим виляет, скотина бессовестная. Ладно, главное обошлось. Хоть и было близко. Деактивирую все тоглы и ауры, чтоб не тратить мп и так практически обнуленное за время сражения, сажусь на землю. Семаргл, дружелюбно помахивая хвостом, подходит ко мне и толкается широким лбом в плечо.

- Что, негодник?! Небось, доволен собой? Чуть меня на тот свет не отправил! – довольное урчание огромного пса подтверждает мои догадки, после чего лукаво глядя на меня, этот хитрюга начинает лизать своим горячим, влажным лицом мое закопченное лицо.

- Ладно, ладно, сдаюсь, твоя взяла. Ты молодец, молодец, кто ж спорит?! Смотри сколько погани накрошил, хороший пёс! Треплю Семаргла по загривку, и тот опускается на землю рядом со мной. В этот момент к нам со всех ног подбегает Баюн, возбужденно размахивая руками. Семаргл напрягает уши и настороженно смотрит на скомороха.

- Тихо, дружок, свои! – тихо шепчу ему на ухо. Кто знает, что на уме у разгорячённого схваткой пса, у которого и сейчас нервно подергиваются мышцы на лопатках.