Гамбит старого генерала

Однако для самого д'Аранжа удачей было не только это, но и то что он, помимо всего перечисленного, не угробил темного мага. (Некоторые наши особо проницательные или просто неплохо информированные читатели, наверняка, успели догадаться — никакого трюка с подставными двойниками на самом деле не было. Обманный ход в проведении которого д'Аранж обвинял не существующего в природе Слэга-штрих состоялся совершенно случайно. Д'Аранж искал колдуна и никак не мог его найти. Собственно это было невозможно, так как каждый «нейтрализованный» им капюшоноголовый обязательно оказывался не тем, кто нужен. Действительно, сколько бы жрецов волшебник не убивал, всегда получалось, что настоящий его противник действует от лица следующего и так практически до бесконечности. Или, если быть точным, то до исчерпания списков служителей Черного Храма. Примечание редакции). Заклинание, использованное им для разрыва "круга силы", имело лишь самые общие элементы наведения и прицелиться так, что бы специально не попасть в молодого мага д'Аранж не мог. Да и как прикажете целиться, если Лорд-Протектор до сих пор не знал кто из них кто? Оставалось положиться на удачу, все-таки в полную меру, то есть с летальным исходом, заклинание могло сработать лишь по одному, а это как нетрудно подсчитать, двадцать пять процентов. Один к четырем. Вот с двадцати пяти процентной вероятностью Слэг-штрих и подвергался смертельному риску, а д'Аранж с той же вероятностью опасался потерять ценного пленника. И ведь никакого другого выхода, что бы успеть, пришлось поспешить.

"Но двадцать пять процентов это ведь не так уж и много", — прикинул д'Аранж, когда выпускал заклинание убийцу на свободу. — "Подумаешь, одна четверть. На нашей стороне математическая вероятность, наконец".

"Математическая вероятность" сработала как часы, и для «Слэга-штрих» все обошлось.

…Это было хорошо заметно по тому, что он продолжил творить всевозможные смертоносные чары и вообще всячески пакостить Хранителю Парка. Радость д'Аранжа заметно поблекла, когда он ощутил выброс в атмосферу мощного токсичного заклинания. Волшебник сокрушенно покачал головой.

"Ну, паразит", — подумал он. — "Ну, паразит".

Лорд-Протектор и раньше имел дела с неприятными ему людьми, но еще, наверное ни разу столь упорно не старался кого-то из них уберечь от самого себя, и ни разу ему за это не платили такой черной неблагодарностью.

Если честно то с выбросом ядовитого облака (и на что этот нахал надеялся?) темный маг действительно переборщил. Отброшенный в сторону первым же порывом ветра, самому д'Аранжу газ, естественно вреда не причинил, однако, мелкой парковой живности, потравил немеряно. А ведь после устроенной смотрителем селекции, среди нее оставались лишь полезные виды.

Камера, которую д'Аранж собирался предоставить Слэгу-штрих, была уже не такой роскошной, какой «наслаждался» настоящий Слэг.

— Кстати, обратите внимание, — указал д'Аранж на карту. — Демон нами больше не интересуется.

Действительно, проекция-уголек демона больше не двигалась в их сторону, а стала хаотично перемещаться по различным секторам Парка.

— Что это с ним? — спросила Марисабель.

— Да так, — меланхолично ответил маг, — наверное, кого-нибудь ловит.

— Ага… — протянула, девушка, догадываясь кого именно, мог ловить демон на поле боя.

Вскоре перед ними появился вождь «черных». Раскрашенный полуголый воин стал что-то ему говорить, размахивая руками и непрерывно, хотя как Марисабель показалось, как-то хмуро, улыбаясь. Д'Аранж бесстрастно и довольно односложно отвечал.

— Что он говорит? — спросила лейтенант, дождавшись паузы в их диалоге.

— А-а, — отмахнулся маг. — Устаревшая информация. Сообщает, что к нам идет что-то большое, ему лично неизвестное, непонятное и страшное, надо полагать это он про демона, и говорит, что надо убираться, пока не стало совсем поздно.

— Какой милый человек, — сказала Марисабель. — Даже и не верится, что он такой, каким вы их описали.

Д'Аранж хотел ей возразить, однако не успел.

— Чего эта тварь тут разговорилась (что эта женщина хочет сказать)? — спросил вождь, сопровождая вопрос жестом крайнего презрения в адрес военного консультанта.

— Не твое собачье дело (к нашему вопросу это отношения не имеет), — ответил маг

— О чем он спросил? — поинтересовалась Марисабель

— Так, по мелочи.

Марисабель приветливо кивнула вождю. Подобная ее реакция, кстати, тоже была понята неправильно — открывшиеся в легкой полуулыбке зубы указали вождю, что статус женщины значительно выше, чем ему сперва показалось. Своим то бабам дикари зубы выбивали, следовательно, по его мнению, Марисабель принадлежала к касте тььхъяяя — не позволивших лишить себя зубов. Нельзя сказать, что бы они имели в среде варваров огромный вес, но в некоторых частностях с ними все же считались.

Ну и вот, обнаружив такую женщину рядом с д'Аранжем, вождь мгновенно сделал вывод, что маг нарвался на неприятности. (Заметим достаточно верный вывод, хотя и на ложной основе.) Чуть-чуть позднее, дикарь утвердился в этом мнении и авторитет Марисабель еще более возрос.