Гамбит смерти

  - Меняется не только психика, но и физиология. Посмотритесь в зеркало! Вы не управляете собой! - я провоцировал кризис. - Аркаша, ты же видишь! Беги!

  - Нет, я... Я не хочу! - Александр Борисович схватился за ворот рубашки Оторвавшаяся пуговица упала на стол и покатилась мимо револьвера, под висевшей лампой, на другой край стола. Прямо мне на колени.

  Аркадий с ужасом смотрел на то, что миг назад было воплощением интеллекта. Иная последовательность лицевых мышц - а результат!

  - Беги же!

  Верхняя губа Стачанского дернулась, поднялась, обнажая клык.

  - Беги!

  Аркаша отшвырнул стул, метнулся к двери. Поздно. Расставив руки, Стачанский преградил путь.

  - Ххха!

  Оставался второй выход - кухня. Аркадий, увернувшись от Стачанского, бросился в галерею.

  Мы живем среди иллюзий. Одна из них - что человек со связанными сзади руками беспомощен.

  Лишь бы слушались пальцы!

  Я обошел стол и взял револьвер. Я почти ничего не чувствовал. Оставалось уповать, что пальцы выполнят приказ.

  Хриплое рычание донеслось из галереи. Рычание, и крик отчаяния. Я бросился туда. В галерее никого. Повезло, тучи разошлись, луна светила в окно. В темноте у меня шансов еще меньше.

  Я очутился на кухне, и когда Стачанский оторвал от Аркадия свое окровавленное лицо, сомнения покинули меня. Я, наконец, оказался прав.

  Я нажал на курок. Первые две пули - мимо, но остальные достались Стачанскому. Он свалился и пополз, пополз, не замечая меня, к одному ему ведомой цели.

  Кровь пульсирующим фонтаном выходила из разорванной шеи Аркадия. Можно было пережать артерию - но не связанными руками.

  Пока я пристраивал нож, перерезал путы, высвобождаясь, фонтанчик превратился в струйку, а струйка - в ничто.

  Непослушными руками я взял секач и свечу.

  Кровавая дорожка тянулась через галерею в обеденный зал.

  У лестницы силы покинули Стачанского. Он лежал на боку, поджав ноги к животу, царапая руками пол.

  Я наклонился. Он нашел меня взглядом.

  - Вы были правы... - тихий, прерывистый шепот слышится мне до сих пор. - Этому бесполезно противиться. Я пытался...- со мной говорил человек, страдающий от боли и тоски. - Даже лучше, что все кончилось...- он всхлипнул и замолк.

  Зрачки дрогнули, расширяясь.

  Я остался один.

  ГАМБИТ СМЕРТИ

  Часть вторая

  1

  Александр Александрович смотрел хмуро и безрадостно. Впустую были и толстая сигара с голубоватым дымком, и шикарная золотая цепочка с золотыми же брелками. Еще бы, такое событие, а он - в стороне. Виси на стене и любуйся, как люди съезжаются играть, загребать деньги, и какие деньги! Деньжищи! Досадно. Оттого и не в настроении господин Алехин кисти местного любителя шахмат и живописи.

  Наскучась портретом, я вернулся в уголок, к мягкому засасывающему креслу.

  Секретарша терзала двумя пальчиками "Олимпию-Зупертайп", а вентилятор качал головой, не одобряя надругательства над импортной техникой.

  Заветная дверь тихонько приоткрылась, выпуская опередившего меня посетителя. Маленький, аккуратный старичок улыбнулся дамочке за пишмашинкой, рассеянно скользнул взглядом по господину Алехину и мне. Для него мы оба были явлениями бесплотными, нереальными. Пожалуй, процентов на семьдесят пять он прав.

  Старичок просеменил к выходу, а я вопросительно уставился на секретаршу. Она старательно не замечала меня, но загорелась на столе зеленая лампочка, и она осчастливила:

  - Заходите, директор ждет вас.

  Зайду, как не зайти.

  Директор очень мило попытался привстать при моем появлении.

   - Ваши документы признаны оргкомитетом, - сразу порадовал он, - следовательно, вы имеете право участвовать в турнире. Но... - он сделал паузу, подготавливая меня, - видите ли, участник с вашим коэффициентом должен уплатить турнирный взнос.

  - В положении указано, что наличие международного коэффициента освобождает от взноса, - попытался поторговаться я.

  - При условии, что он не ниже двух тысяч трехсот пятидесяти. Это мы решили позднее.

  - Какова же величина взноса?

   Он назвал сумму.

  - Естественно, в рублях.

  Конечно, в рублях. Будь у меня столько долларов, только бы ты меня, мил друг, и видел.

  - Платить через банк?

  - Да, разумеется. Впрочем, - он наморщил лоб, - сегодня истекает срок приема заявок, боюсь, вам не успеть.

  - Что же делать?

  - Вы отдайте деньги прямо мне, а я вам выпишу квитанцию.

  - Извольте.

  Рубли произвели свое обычное действие: с невольным вздохом он пересчитал купюры - так кошка с голодухи грызет, морщась, на огороде огурцы. Кажется, это сказал Черчилль. Вот какой я образованный.

  - Сейчас заполню квитанцию, - денежки исчезли в сейфе, а вместо них у меня в руках оказалась бумажонка, девять на восемнадцать, с печатью.

  - Пройдете в комнату четыре, там объявление на двери, оформитесь - и успехов вам.

  В коридоре я еще раз осмотрел бумажку. Сколько их прошло через мои руки - контракты "АМИТР", акции му-му-му, сторублевки в кубышке, волею Павлова обращенный в мусор, кредитная карточка очень устойчивого банка. Правда, Русская Недвижимость шиш от меня получила. Опытный я стал.