Гамбит предателя

Никс, богиня смерти, восседала на престоле с лицом, лишенным эмоций, но внутри ее бесчинствовали демоны. Небеса над дворцом то и дело разрывали шквалы новых молний, и раскаты сотрясали стены дворца. Все царство чувствовало гнев их бога, и он был как никогда силен. Целый мир словно дрожал в страхе перед своей матерью. В черных глазах Никс не было ничего, и в этом была суть. Ничего, кроме смерти. Увидев ее взгляд, можно было думать только об этом, и только это можно было прочитать на ее лице. Смерть каждому, смерть всему, сейчас и в любой другой миг. Окажись Никс в людском царстве, она смогла бы убить взглядом. Одного движения глаз хватило бы, чтобы сломить сопротивление человечества и поставить его на колени. Это были глаза бога. Преданного бога, озлобленного бога и как никогда жаждущего мести.

Ворота в зал отворились, и два могучих рыцаря, полностью закованных в вороненые латы, ввели пленника. Джарт шел сам, без оков и цепей. С высоко поднятой головой, он неотрывно смотрел в глаза богине, и это само по себе было подвигом. Хор слегка обернул свою туманную фигуру к Никс. Будучи ее частью, он, как никто другой, ощущал ее настроение, и сейчас она была в доселе не виданном приступе ярости. Ее черные ногти были подобны когтям хищных птиц, и на гранитном подлокотнике осталась заметная борозда, когда она выплеснула избыток эмоций на камень. За бесконечное множество лет Джарт был первым, кто осмелился столь нагло, столь открыто смотреть на нее и не отводить взгляда. Соблазн убить его был непомерно велик, и даже будучи существом, обладающим сверхчеловеческой силой и восприятием, она едва вытерпела, чтобы не сорваться с места и не разорвать Джарта голыми руками.

Пленного остановили у нижней ступеньки к трону. Джарт перевел уставший взгляд на Хора. Тьма посмотрела в ответ.

– Поклонись, – приказал Муррий едким, мерзким голосом. Его сочащийся безумием глаз разъедал Джарта.

Джарт открыл рот, замер на мгновение.

– Секундочку… – И затем из него вырвался непозволительно громкий и долгий зевок. Никогда еще подобный звук не раздавался в чертогах богини смерти. Они слышали все: от рыданий до предсмертных криков, от воплей сходящих с ума до визгов улетающей прочь души. И это кощунство было невозможно стерпеть. Джарт не успел закрыть рот, как оказался поднятым в воздух. Хор непонятно как успел оказаться рядом и невидимой силой сжимал горло Джарта. Его лицо начало краснеть, а вены набухли. Он не пытался сопротивляться, просто ждал, когда потеряет сознание. Он знал, что так просто его не убьют.

Наконец, когда его глаза начали закрываться, Хор разжал хватку, и Джарт рухнул вниз и зашелся кашлем. Тень отошла, и вместо нее приблизился Муррий.

– Знаешь, кто я такой? – Он наклонился так, что его поседевшие волосы коснулись лица Джарта.

Джарт отдышался, показал пальцем на Никс и севшим голосом спросил:

– Ты ее новый хахаль?

Муррий замахнулся омертвевшей рукой, но тут по залу прогремел оглушающий приказ:

– Хватит!

В приказе было столько мощи и злобы, что все в некрополе на миг остановились, приняв слова на свой счет.

– Джарт… – Никс поднялась и спрятала сжатые кулаки в карманы мантии. Пленник поднялся, и их глаза встретились. Она хотела убить его, и он знал, что она это сделает. Вопрос состоял лишь в том, как именно. И он знал, что это будет наистрашнейшая участь из всех возможных. Он знал, что она хочет понять, почему пошли прахом ее планы. Она хотела узнать, почему и зачем ее предали. Джарт был приговорен вне зависимости от своих слов. А Никс знала, что Джарт прекрасно это понимает, и от того злилась еще сильнее. Очень давно она не прибегала к пыткам и угрозам, ибо одного ее присутствия хватало, чтобы развязать язык любому. Что могла сказать Никс? Пригрозить, что уничтожит все, что было ему дорого? А есть ли что-то, что было ему дорого? Призвать к страху смерти? Джарт и был носителем страха смерти! Причинить боль? Нет! Никс чувствовала себя беспомощным богом, и от осознания этого ее распирало от ярости сильнее и сильнее с каждой секундой. Джарт понимал все. Он знал намного больше, чем стоило знать смертному. Он видел, как ее черные глаза лихорадочно мечутся, силясь найти решение. Как первозданная злоба клубится вокруг нее. Как воздух наполняется эманациями истинного, первородного зла. Как все царство мертвых наполняется ее отча…

– Отчаяние? – утвердительно спросил Джарт. – Мило.

Никс за долю секунды преодолела огромное расстояние, и пощечина отбросила Джарта на десятки метров. От удара он потерял сознание, но тут же был возвращен в чувство вспышкой неописуемой боли. Никс притянула его к себе, и он чувствовал на своем лице ее ледяное дыхание. С каждым ее выдохом его лицо, по ощущениям, будто покрывалось морозной коркой. С каждым ее вдохом его жизненные силы словно засасывало в водоворот.

– Ты не умрешь, Джарт. Твоя душа будет вырвана. И сломлена. Это будет конец.

– Ты ведь неспроста сказала именно так… – из последних сил прошептал Джарт.

– Как? – Никс обняла Джарта за шею и подтянула к себе еще ближе – так, чтобы он шепнул ей на ушко.