Гамбит

До мелочей знакомая заставка – хрустальные башни, исчезающие в порталах фейри и Сушь, наступающая впереди орды кочевников, – почему-то ее напугала. Раньше не пугала ни разу, Лиле только любовалась работой художников и звукорежиссера, сумевшего вплести в шелест сухих листьев отзвуки Рахманинова и Бетховена. А сейчас…

Нахмурившись, Лиля вышла в игровое меню. Здесь была другая музыка, без намека на вздохи тростниковой флейты.

Пока загружалась игра, напрочь позабытое сохранение посреди какой-то дурацкой миссии, Лиля пыталась побороть глупую надежду на то, что сейчас на экране вместо королевского дворца появится вересковая пустошь…

…Эри подхватит ее в свое седло, обнимет, а она заиграет на дудочке прямо на полном скаку, и погоня утонет в тумане: сначала кони погрузятся по колено, потом – по брюхо, и последним утонет зеленый плюмаж Марка… А поднятого лука, белых от ненависти и страха глаз, стрелы в груди – не будет. И того страшного лица у Эри, как будто это в нем стрела, тоже не будет…

Вместо пустоши оказался коридор, и похожий, и не похожий на тот, которым они с Эри пробирались в покои принца. Те же серые стены, факелы, стражники у дверей – одинаково неподвижные, не чешутся, не позевывают, не жалуются друг другу на прокисший эль и надоевших до оскомины служанок. Факелы не чадят и не трещат, а про запахи, неподражаемо промозглые и дымные запахи дворца, и говорить не стоит.

Из ближайшей стены на Лилю полезло привидение, помеченное красным маркером: враг, надо драться. Глупость какая! Было бы настоящее привидение, она б его расспросила, а не убивала. Вообще, убивать – это мерзко, страшно и совсем не интересно. Вот как того стражника. Эри ж его убил, не послушался ее, даже спорить не стал, просто убил. И жалел не о том, что убил, а о том, что она бы расстроилась. Ох, Эри.

Она потерла заслезившиеся глаза. Болят. И играть расхотелось – замок плоский, картонный какой-то, а если б она действительно встретила Эри вот таким, нарисованным?

Нет-нет, никаких игр, только кодекс и все.

Нажав на паузу и даже не поинтересовавшись, как идет бой нарисованного героя с нарисованным привидением, Лиля открыла кодекс, нашла слово «король» – а рядом с ним стояло слово «Брандон». Лиля еще раз протерла глаза, поискала «Артур» – и нашла. Принц Артур, воспитан луайонцами, отказался от предложения лорда Мэйтланда возглавить сопротивление, был убит в собственных покоях, когда пытался помешать бегству из дворца младшего брата, будущего короля Брандона… Нет-нет, не может быть! Ерунда какая-то, она же эту игру проходила пять раз подряд, когда та только вышла! А потом еще раз десять, она же знает кодекс наизусть. Как он вообще мог измениться? Лиля потянулась было к телефону – позвонить Михаилу и спросить… и отдернула руку. Нет, сейчас нельзя. Он будет ругаться, что села играть, а не пошла спать, а вдруг еще скажет, что психоз? Нет, Михаила можно спросить и завтра. А пока – посмотреть еще, может быть, там есть про Эри?!

Надежда была такой острой и болезненной, что на глаза снова навернулись слезы. И в груди образовался ком, как раз где была стрела. А потом, когда Лиля проморгалась, стало страшно. Господи, что ж она делает? Надеется увидеть его на экране? Может быть, еще и монитор поцеловать?! Нет, нет и нет, никогда, ни за что! Хватит уже, наигралась. До психоза. Лучше горячий чай, шоколадку – и спать. Завтра все пройдет. И станет на один день меньше ждать октября. Целых полгода. Проклятие.

Быстро, пока не передумала, она вышла в меню и нажала кнопку «удалить программу», а сама сбежала на кухню и чуть не упала по дороге, споткнувшись о Ллир знает откуда взявшийся тазик.

Интермедия 2

– Что-то вы сегодня рано! – Вахтерша Валечка, уютная дама лет под шестьдесят, потянулась поправить очки. Не найдя их, смущенно улыбнулась Майлгенну и пожала плечами: – Вот, никак не привыкну, что вижу без очков… – В доказательство она подняла вязание: детский свитерок с узором.

– Вы такая рукодельница, Валечка, – отозвался Майлгенн, вешая ветровку на крючок и прицепляя к рубашке бейджик с надписью «Михаил Васильевич Дубовицкий. Куратор». – Кстати, Вадим Юрьевич приехал?

– Уже четверть часа как. И Светлана Васильевна здесь. – Валечка неодобрительно покачала головой и снова застучала спицами, бурча под нос: – Суббота, девять утра, а им бы все работать.

На бурчание Майлгенн не отреагировал: мыслями он уже был далеко. В родном Тейроне.

Вчера вечером он так и не заглянул в «игру», посмотреть, что сотворила светлая Лиле такого, что ее убили. Учитывая ее потенциал и пробужденную кровь фейри, можно было надеяться, что ей удалось серьезно отодвинуть наступление следующей Суши. Или хотя бы дать достаточно материала для дальнейших расчетов. Достоверных данных было так мало, что светлый Майлгенн временами чувствовал себя темным: это они не делают разницы между сказочными теориями и фактами, а светлому работать с догадками и низкопроцентными вероятностями – нож острый.