Гамаль Абдель Насер

— Но мы не собираемся оставаться у власти, — задумчиво заметил Насер. — Пусть политикой занимаются политики. Расчистив им путь, армия уйдет в казармы... Единственное, чего мы хотим, — это чтобы у власти оказались патриотически настроенные египтяне.

Насеру хотелось побольше поговорить с этим странным офицером в гражданском костюме со студенческим билетом в кармане.

— Приходите ко мне еще раз, — сказал Насер. — Обязательно приходите. Ну, обещайте же...

Так Халид, чьим именем Насер назвал потом своего сына, стал частым гостем в Маншият-аль-Бакри. Он приносил Насеру книги по идеологическим и экономическим проблемам, беседовал с ним, рассказывал о Советском Союзе и дал кое-что почитать об Октябрьской революции. В книгах Гамаль находил ответы на многие мучившие его вопросы.

Халид познакомил Насера с Рашидом аль-Баррави, египетским марксистом, автором первого перевода «Капитала» на арабский язык. Потом привел к Гамалю экономиста Ахмеда Фуада. Друзей у Халида было очень много. Насер слушал, спорил. Однако Гамаль, родившийся в семье, связанной прочными узами с египетским крестьянством, никак не мог понять исторической роли рабочего класса. Кроме того, он говорил, что верит в бога.

Часто друзья собирались на квартире у Насера. Тахия привыкла к посещениям Халида. Впрочем, она привыкла ко всему: к ночным исчезновениям Гамаля, к запискам, с которыми он иногда посылал ее к своим знакомым. Тахия по-прежнему во всем доверяла мужу.

Каждый раз, открывая газету, где сообщалось о забастовках и актах насилия оккупантов, Насер сожалел о том, что «Свободные офицеры» действуют не так быстро и решительно, как ему бы хотелось.

Он считал — у организации везде должны быть свои люди, располагающие информацией обо всем, что делается в стране. Однажды военный министр генерал Хейдар пожаловался своему родственнику Абдель Хакиму Амеру на плохую дисциплину в армии.

— Солдаты и даже офицеры служат так, словно отбывают наказание, — сказал министр. — Не на кого положиться, даже когда отдаешь важное распоряжение.

Абдель Хаким Амер решил немедленно воспользоваться подходящим моментом.

— Могу вам порекомендовать отличного, исполнительного молодого офицера, — сказал он.

Так на ответственной должности в Генеральном штабе оказался «свободный офицер» Салах Салим.

Насер знал о симпатиях Салаха Салима к левым. Но для руководителя организации главным было то, чтобы человек, которому поручена столь важная работа, являлся честным и искренним патриотом. В этом отношении Гамаль мог за Салима поручиться. Так же Насер относился и к другим «свободным офицером», среди которых имелось немало марксистов. В конце концов через них «Свободные офицеры» наладили связи с другими политическими организациями, боровшимися против англичан.

Помимо «Братьев-мусульман» и марксистских группировок, «Свободные офицеры» попытались также вступить в контакт с «Вафдом».

Из вафдистской программы, например, Насер позаимствовал требование нейтралитета для Египта, умело использованное им в борьбе против империалистов. Но позже, на Бандунгской конференции, Насер дал политике нейтралитета иное, не буржуазно-пассивное, а революционно-действенное толкование: воздерживаясь от участия в военных блоках империалистических держав, Египет активно поддерживал борьбу других стран за национальную независимость.

С начала 1946 года в Египте не прекращались забастовки. Бастовали рабочие, служащие, студенты. Они требовали вывода английских войск.

Однажды толпа студентов двинулась из Каирского университета, чтобы вручить петицию правительству. Полицейские перекрыли подступы к Нилу. Демонстранты повернули к мосту Хуссейна. Видимо, блюстители порядка специально не оцепили эту дорогу, так как на другой стороне моста уже выстроились отряды сил безопасности.

Небо в этот день был желтым от туч песка, поднятого ветром — предвестником весеннего хамсина, воздух — густым и душным. Когда демонстранты добрались до середины моста, последовала резкая команда «стой!». Шедшие впереди приостановились, но задние все напирали и напирали. Грохнули выстрелы. Несколько человек упало. «Стреляют!» — пронеслось над толпой. Возникла паника. Кто-то, вскочив на перила моста, бросился в Нил. Снова щелкнули выстрелы.

В этот момент раздался металлический скрежет, и центральная часть моста начала медленно опускаться в Нил. Сотни участников демонстрации стали жертвами катастрофы...

Злодейский расстрел мирной демонстрации вызвал в Египте волну возмущения. Вафдистское правительство тотчас ушло в отставку. Последующие забастовки привели к новым расправам. Вынуждены были вмешаться английские войска. В Каире появились листовки, в которых рассказывалось о том, что расстрелами студентов руководил офицер Салим Заки, достойный выученик Рассела. Вскоре же после этого было совершено, правда неудавшееся, покушение на Рассела-пашу, которое напугало англичан. Страна жила в атмосфере чрезвычайного напряжения.

Некоторые друзья снова попытались уговорить Насера начать террористические действия, но переубедить его было невозможно.