Галлы

С конца V века до н.э. по просьбам, поступающим от других народов (зачастую от тех, кто стал их жертвами), галлы начинают заниматься наемничеством. Их услуги оплачиваются напрямую, по заранее установленным расценкам, что мы видели на примере договора, заключенного между Персеем и галлами, обосновавшимися в Иллирии. Жалованье до II века платилось золотом, затем — золотом и серебром. Очень часто наемники имели право на часть добычи, но она шла главным образом на их текущие нужды или перепродавалась ими на месте. Широко распространенная у трансальпийских народов, называемых гезатами, практика наемничества давала им существенные богатства, что делало ненужным любой производительный труд.

Вероятно, начиная с III века, на первый план выдвинулся третий вид военной активности. Он происходил из наемничества, и им занимались в рамках клиентских отношений между народами. Он являл собой обмен услугами и благами. Так, белловаки регулярно предоставляют в распоряжение эдуев своих воинов, а также свои денежные средства, в обмен получая товары, которые они не могли производить сами, — например, вино. Им эдуи торговали в громадных количествах.

СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

В Галлии сельское хозяйство представляется довольно парадоксальной вещью. Вероятно, оно использовало достижения более развитой и более богатой сельскохозяйственной области Средиземноморья. В течение пяти веков галлы свое сельское хозяйство успешно развивали — вопреки расхожему мнению, будто все инновации были введены в римский период. И все же в сознании самих галлов сельское хозяйство — потенциальный источник огромных богатств — никогда должным образом не оценивалось. Похоже, занятия земледелием военная элита даже презирала. Она оставляла эту сферу деятельности своим клиентам. Карикатурные описания Цицерона не вполне лишены правды: «Галлы считают постыдным обеспечивать себя зерном, работая в поле. Вооружившись, они идут собирать урожай с чужих полей». В любом случае можно быть уверенным, как говорится в уже цитировавшемся тексте Полибия, что галлы гораздо больше расположены к занятиям скотоводством, чем земледелием. Красота и тучность стад считались неоспоримым доказательством могущества. У них не наблюдалось чрезмерной страсти к обладанию земельной собственностью, но они ценили возможность жить в деревне посреди своих животных, полей и обширных пастбищ, которые годились и для охоты.

Надо сказать, что не все земли были изначально пригодны для возделывания и что в начале первой эпохи железа они делились на три разряда, неравных по площади. С неолита площадь лесов сокращалась, и леса сохранялись только в труднодоступных местах (горы, болота, скалистые возвышенности и т.д.). На всем протяжении эпохи железа существенная потребность в дереве для соответствующих работ, а также пасущиеся овцы и лошади способствовали интенсивной вырубке лесов. Все большую площадь занимали пастбища, возникавшие на месте прежних распашек. Не меньшую площадь занимали обрабатываемые земли. Однако увеличение населения в последние столетия галльской независимости требовало поиска новых пахотных земель. Чтобы пустить под распашку часть пастбищ, использовали три основные техники. Пытались изменить структуру и пластичность почвы внесением известковых удобрений. Почва обогащалась за счет органического компоста, навоза. Наконец, усовершенствовались орудия труда, воловьи упряжки, позволявшие распахивать тяжелые земли. Это касается, в частности, сохи — в упряжке с двумя волами и даже более. Такие усовершенствования стали возможны и благодаря благоприятным климатическим условиям — весьма близким к тем, в которых мы живем ныне.